Я не касаюсь этой тишины Подборка стихов 69

Я НЕ КАСАЮСЬ ЭТОЙ ТИШИНЫ

ПОДБОРКА 69



   .   .   .

Я не касаюсь
этой тишины
она одна со мной
сегодня и осталась
глядит  так нежно
только вот молчит
как девушка
которой очень грустно
и я к ней руки
вовсе не тяну
пусть остается
вечно недотрогой
как будто я
попал в ее страну
и в ней любви
уже совсем немного.






   .   .   .

Белый лебедь
на синем пруду
как на блюде
и он - из фарфора
рядом рюмки
они - из стекла
и над ними
стеклянное небо
и на небе
кругом облака
из сияющей ваты
на солнце
из горящего воска
в вязанке лучей
из  соломы
и она
догорает
уже на земле.





   .   .   .


Я закинул слова  невзначай
словно камни
за высокий забор
этой ночи
и донесся  оттуда
пронзительный крик
я в кого-то попал
он там жил
в темноте
и все время молчал
и не мог шелохнуться
а камни его
разбудили
разломает он
этот забор
и ворвется сюда
в ясный день
где  его
совершенно не ждут
и конечно  боятся.








   .   .   .

Пляска  опавших  листьев
на  неряшливой   хмурой  дороге
протянувшейся к  берегу   озера
старческой хилой  рукой
ветер
метание  бешеной  ряби
по  лицу  вечернего озера
и запоздалый праздник света
на холодном  скучающем небе
складываются
в  небрежную радость
которую  жалко терять
грузной  вздыхающей  ночью
опускающейся  подобно  шторе
на  берег уходящего времени
называемого жизнью.








   .   .   .

А этих эльфов
их совсем немного
они живут
на сказочных цветах
и бабочкам
обычно красят крылья
волшебной  пудрой
но  не навсегда
стирается
на крыльях эта пудра
и бабочка
опять летит к цветку
и добрый эльф
опять ее  уложит
и нежно
поцелует  в хоботок
так  и живут
и бабочки и эльфы
над ними солнце
светит целый день
и им конечно
большего не надо
у них всегда
так много поцелуев
что их им просто
некуда девать.












   .   .   .
Никому  тишина  эта
в уши  не шепчет свое
и тоска не приходит
будить наконец-то заснувшую душу
дням совсем безразлично
нам холодно или тепло
а ночам все равно
как мы с ними
все темное время проводим
и качается маятник счастья
туда и сюда
от  разлуки  и печали
потом непременно обратно
и течет наша жизнь
как  простая вода
да вот только  куда  - непонятно.




   .   .   .


Ночь  напоминает  черный  зонтик
складывающий  свое   оперение
с приходом красноречивого рассвета
а  в  знойный  полдень
когда   тени  сбрасывают свои длинные плащи
и деревья  услужливо  кланяются ветру
жизнь  представляется   жеманной  девицей
густо  накрашенной
и чрезмерно возбужденной
впоследствии -
когда часовая стрелка медленно  подползает  к  закату  -
волны моря  приносят  лирический шепот
складывая  его  на прибрежный  песок  в форме  пены
и  тогда  снова раскрывается  зонтик ночи
напоминающий  в ясную погоду  колпак  звездочета
огромный   и пленительно  мрачный.






                Река времен в своем стремленьи      
                Г.Державин

Река времен
в которой распрощался с жизнью
мудрый старец
уже никого не   увлекает
своим    забвением
которым мы насладились 
за истекшие два столетия
до головокружения
плоть  великого  образа
сьедена  молью  сарказма
и  только  остов   гиганта
тоскует  на  мелководье
нашего     времени
возмущаемом  рябью  слов.         








   .   .   .

Почему
темной ночью все спят?
им  наверное  страшно
в такой темноте
и поэтому пусто
становится ночью
на свете
лишь деревья
в  пустынных дворах
одиноко стоят
и  кусты
притаились под ними
как малые дети
и луна
так внимательно смотрит
на них с высоты
словно в путь провожает
дома
и  пустые  проспекты
и нам кажется
что города
превратились
в пустые обертки
от съеденных злым великаном
конфет.






   .   .   .
Ты заменишь
свет далеких звезд
свечками
на праздничном столе
и луну
лампадкой у иконы
только чем заменишь
эту ночь
разве лишь одной
бумагой черной
и ее приклеишь
к потолку
и погасишь свет
в своей квартире
будет ночь
без звезд
и без луны
как бумага эта
или может
словно волосы
красивой негритянки
той что ты
когда-то целовал.







   .   .   .

Не остается  ничего
на той поляне
где ночью все росли
волшебные  цветы
с огромными таким
лепестками
из только что
растаявшего снега
прозрачной ткани
белой
и замерзшей
вдруг ставшей льдом
тяжелым
голубой воды
теперь на той поляне
только перья
каких-то  странных
улетевших птиц
обертки от конфет
и маленький кусочек
шоколадки
который фея уронила
улетая
я такую синюю
ночную тьму
и больше ничего
ни поцелуя
ни вздоха томного
ни тени облака
плывущего по небу
и нет  следов
задумчивого бога
который утром
рядом проходил.





   .    .   .

Крадется
к тебе  одиночество
по кошачьи
и лапой скребет
в твою дверь
ты его не боишься
но жалко
если даже во сне
тебе снится что ты
в чистом  поле
остался  один
и вокруг
только ветер
все свищет
и летит
неизвестно куда.







   .   .   .


У этой минуты
большие глаза
она подошла
словно девочка
в розовом платье
и просто сказала
что  ты будешь жить
счастливым и добрым
как нежное утро
когда тишина
заглянула в окно
такая тебе
почему-то  родная
как сестра
которую ты
много лет и не видел
но сразу
с восторгом   узнал.

.



   .   .   .

Смотрят ночью  мне в сердце огни
как в раскрытую книжку
где  вся  сказочность  нежных взволнованных грез
посещающих нас
в непроглядной ночной темноте
так красиво  украшена   розовым  бантом
говорящим
люблю вас сейчас
и до слез
поклоняюсь счастливой   мечте
и стою  на  высоком  карнизе любви
беззаботно танцующим      франтом.





   .   .   .

Говорят
тебя надо забыть
и тогда ты придешь
словно  в сказке
где
чтоб воду  живую испить
надо прежде
совсем умереть
а иначе
не будет и чуда
не разверзнутся
вдруг небеса
голос Бога
в них будет не слышен
ты останешься
просто живым
а когда-то потом
просто мертвым.







   .   .   .

Прощаемся
до сказочного лета
оно смеясь
заглянет из окна
и солнечные зайчики
на стенах
улыбки  наши
смогут сосчитать
я улыбнусь  тебе
вот столько
сколько будет
счастливых дней
в июле
и тогда
мы прошлое
оставим  просто людям
любовь возьмем
в свои ладони
как букет цветов
красивых и веселых
полевых
и будем с ними вместе
целоваться.




   .   .   .

Как хорошо
когда вокруг любовь
друг друга любят
травы и деревья
моря и реки
небо и земля
и даже темные
как полночь
подземелья тоже  любят
друг друга
в тишине
когда слышны
одни лишь  только
вздохи
и  всем понятно
что же происходит
да только вот
об этом все  молчат.






   .   .   .


Души касаются
слова чужие
как листья вдруг
касаются лица
когда идешь
по лесу
темной ночью
тогда
и вскрикнешь
в полной темноте
и кажется
что это  уже было
когда нечаянно
дотронулись  словами
чужие люди
до твоей  души.







   .   .   .

Эта  полночь
как крест за окном
все стоит
растопырив 
тяжелые лапы
и ее не прогнать
и нельзя утопить
в желтом  свете
настольной
придуманной  лампы
с ней приходится
даже дружить
так как дружат
с чужим  человеком
если он
незаметно пришел
и остался стоять
как непрошенный гость
в твоей
темной прихожей.
.







   .   .   .

Вот  оно счастье
я взял его за руку
нежно
и стало оно
юной девушкой
в розовом платье
и мне прошептали
с высокого неба
плывущие в нем облака
ее имя
но его
невозможно назвать
в нем таится любовь
как в воде голубой
чудный жемчуг
таится
среди раковин белых
как снег
на песчаном
таинственном дне
где остались следы
очень ласковых волн
прокатившихся
с томными вздохами
рядом.







   .   .   .

Бывают
странные мечты
ты хочешь превратиться
просто в каплю
на том листе  зеленом
что все качается
на дереве огромном
одиноком
в глухом лесу
где все тропинки
заросли травой
и  бродит рядом
девушка босая
увидит эту каплю
и вдруг слижет
ее своим
веселым языком
и будет радостно
кружиться и смеяться
и  позабудет
что тебя не стало
на том зеленом
маленьком листе.







   .   .   .

Мы ожидаем
юную весну
стоим  одни
перед раскрытой дверью
и входит ветер в дом
вместо нее
бежит по шторам
поднимает пыль
колышет скатерть
так легко
на том столе
где ваза белая стоит
и тоже ждет весны
с ее цветами
первыми простыми
и где-то высоко
над домом
разбуженное солнце
вместе с нами
смеется
и все ждет
своей весны.










   .    .    .

Душа как девочка
стоит одна
ночами на ветру
ей холодно
и очень одиноко
но ничего она
не говорит
на звезды смотрит
яркие большие
и провожает
в облака луну
такую светлую
как сказочная фея
сказавшая
ей правду о судьбе
о том что будет
даже и ненастье
но все пройдет
растает белым утром
и у тебя останется
лишь счастье
как бабочка простая
на ладони
которая не хочет
улетать.






   .   .   .

Становится светлее
в этом мире
как будто кто-то
поднял  шторы
на его окне
и свет спустился
прямо с неба
как волшебник
по лестнице чудесной
золотой
и все вокруг
вдруг стало сокровенным
таинственным
как бьющееся сердце
у бога на ладони
в небесах.






   .   .   .

Мы остаемся в звуке
в шуме листьев
и в музыке весны
и в блеске неба
голубого
в его счастливых
белых облаках
похожих
на большие поцелуи
расплывшиеся
где-то в небесах
и след души проходит
по поляне жизни
и исчезает вдруг
тропинкой незаметной
в чаще леса
и мы ее
не вспомним никогда.






   .   .   .

Как будто ты
стоишь все время
на мосту
и под  тобой
течет река
обычной жизни
плывут в ней
чьи-то
белые простые
кораблики наивные
мечты
и чьи-то
обнаженные желанья
как девушки нагие
целый день
и с берега
влюбленные им машут
платками яркими
зовут в свои края
в леса дремучие
где много поцелуев
в поля зеленые
где хорошо лежать
под небом голубым
и погружаться
как в воду теплую
в волшебный мир любви.




   .   .   .

Как маленький ребенок
ты играешь
в игрушки с миром
что вокруг тебя
проходишь
по игрушечному лесу
в картонном поле
рвешь цветы живые
и любишь девушку
на маленькой картинке
где все стоит она
совсем одна
и ты не помнишь
как  же ты родился
и ты не знаешь
что весь мир чужой
он для тебя -
страна живых игрушек
где можно жить
всегда
в обнимку с счастьем
и по утрам
встречать в саду любовь
как капли утренней росы
на распустившихся
зеленых  листьях.



   .   .   .

Моя жизнь и душа
две подруги веселых
гуляют по саду
среди пения птиц
и весенних цветов
и в корзинках у них
поцелуи и счастье
и довольное солнце
нам ними
так ласково светит
словно гладит
обеих подруг
и все знает
об их  удивительной
тайной
и от всех утаенной
любви.






   .   .   .

То ли иду я
один
по густому
дремучему лесу
то ли плыву
в одиночестве
в море огромном
и вокруг языками
игривые волны
хотят меня
просто слизать
вот как дети
с восторгом
слижут крем
по краям чайной чашки
и конечно же выпьют
весь сладкий душистый
дымящийся чай
и жизнь будет
как лодка качаться
под небом
всегда голубым
бог ей с неба
пошлет  с облаками опять
свои письма
и ночами
она их внимательно
будет читать
и вздыхать о своем
том забытом
девическом счастье.












   .   .   .

И чем ты больше
будем жить
тем младше станешь
и в мальчика когда-то
превратишься
и будешь вновь стоять
за  дверью класса
за то что птичек
снова запускал
среди урока
из бумаги белой
и ничего не знал
о том
что круглая земля
и Африку
не показал на карте
где негры добрые
живут
и носороги
большие страшные
как будто бы
из сказки
в которой счастье
великан украл
унес в свою
волшебную пещеру
и спрятал в черном
тайном сундуке.









   .   .   .

Теперь на улице
все время
белый снег
он простыней лежит
и спать как будто
предлагает беспрестанно
вот голову положишь
под подушку
спустившегося облака
с небес
да и заснешь
увидишь чей-то сон
который здесь остался
еще с лета
в нем девушки счастливые
танцуют
на лесной поляне
и улыбаются смеются
и поют
и вдруг перед тобой
большая
белая ладонь
протянутую богу
почему-то
ты просыпаешься
и рядом - только ночь..







   .   .   .

И  пусть  уходят
эти дни в пространство
торжественной и вечной  мерзлоты
которая спокойно  окружает
всю нашу  жизнь
невидимым  кольцом
тяжелого  холодного металла
как   горестным    но   праведным  венцом.









   .   .   .

Уход  в мир иной
умирающей  осени
как походил  на победу
над  этим во всем виноватым
  тоскующим в  сумерках  светом
что  тьма  начинала плясать
свой  воинственный  танец
среди  обездушенных улиц
с  косой
которая  раньше  была
у  безжалостной  смерти
вдруг  ставшей 
такой  подозрительно  тихой
что  даже   опавшие  листья
уже  не  шуршат
под  ее   башмаками
в давно опустевшем саду.








   .   .   .

Как по  проспекту
плывут  облака  по вечернему  небу
к  закату
а  он  как  огромный  цветок
распускает свои  лепестки
на  голубом  горизонте
где сгрудились  наши  надежды
как  блики
больших  ожиданий
на  самом  краю  бытия
за которым  -  пространство печали
и  ночи
похожей  на синий  колпак  звездочета
одеваемый  всем  окружающим  миром
перед  тихим
задумчивым сном.







  .   .   .

Ночь
как тихая  девушка
смотрит в окно
она  в черном
сверкающем  платье
в волосах ее
множество звезд
и луна
как огромная брошка
на шее
я люблю ее
грустной любовью
сегодня
и мне  кажется
хочет она
оторваться  от нашей земли
и взлететь  высоко высоко
и закрыться от нас
простыней облаков
одиноких.







   .   .   .


И кажется
что сахарным песком
вся  улица посыпана
не снегом
и его можно
ложками класть в чай
и бог наверно
это и задумал
он пьет стаканы чая
в небесах
закусывает
просто облаками
они ему
почти как пирожки
которые
разносит продавщица
по имени земля
всегда  кружась
как колобок
бегущий по дороге.










   .   .   .


Плывут
бумажные кораблики
мечты
в   серебряном пруду
твоей спокойной  жизни
до берега
они не доплывут
утонут  где-нибудь
посередине
и  будешь ты
все время вспоминать
флотилию бумажную
простую
любить ее
как любят свое счастье
которое осталось
в этой тихой
похожей
на серебряные ложки
в чайной чашке
такой красивой
и чужой воде.







   .   .   .


Когда же ты
войдешь
в мой  тихий дом
от  одиночества
он даже  накренился
стал ближе к этой
праведной земле
что обо всех
давно уже  забыла
и в лужах
его окна  как глаза
так грустно отражаются
ты скажешь
но только время
не вернуть назад
и его узел
больше не развяжешь.








   .   .   .

Смерть подкралась к душе
и схватила  ее
словно  кошка голодная
мышь
и душа трепыхалась
от боли
но  теперь все равно
смерть ее не отпустит
обратно
в Божий мир
где  растут 
голубые цветы
жизнь прошла
и осталось немного
в этой жизни уже
для тебя
будто шел целый день
по тропинке
сквозь огромный
дремучий пугающий лес
и упал
где-то в чаще
на темные влажные мхи
и лежишь
и  не  можешь подняться.










   .    .   .
Опять мгновения
ревут от боли
минуты  плачут
так как плачут дети
и маятник
качается все время
среди ночи
и он обозначает
нашу жизнь
туда качнется
и потом заплачет
сюда качнется
громко закричит
и просто так
стоять уже не может
как  будто  он
все время
на холодном
таком пронзительном
и злом ветру.








   .    .   .


И вы опять
проплакали всю ночь
и вам сочувствовал
весь мрак ее
и холод
и даже ветер
громко подпевал
наверное
считая ваши слезы
ведь их как капель
утром
у дождя
и падают  они
как будто в прошлом
которое
приходит к нам опять
и прячет будущее
под подушкой.








СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1956 году. Историк, филолог,  литературный  критик, эссеист  и поэт.  Доктор  филологических наук и кандидат исторических  наук.  С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории  русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. 
    Публиковал произведения разных жанров  во  многих ведущих российских литературных журналах  -  «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «Антологию русского  верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал  стихи в «Дне поэзии России»  и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в  петербургском  «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. 
После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт – в журналах «НЕВА», «Семь  искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «Сибирские огни», «АРГАМАК»,  «КУБАНЬ».  «НОВЫЙ СВЕТ», « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ»  и др.,   в  изданиях  «Антология Евразии»,»,  «ПОЭТОГРАД»,  «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН»,   «АРТБУХТА»,  «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» ,  «Форма слова»  и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я  ПАРАЛЛЕЛЬ», «Под часами», «Менестрель», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» ,  в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «СЕРЕБРЯНЫЕ  ГОЛУБИ(К 125-летию  М.И. Цветаевой) и   в целом ряде  других   литературных  изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.   Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.