Opus

     Светлой памяти моей мамы
     Нины Николаевны Гущиной.

Она была необычайно красива и выглядела моложе на добрых пару десятков лет. Каждый её поход в магазин или на рынок превращался в бенефис: с ней хотели познакомиться, обступали, "клеились", не давали прохода, а водители создавали пробки. По возвращении домой, она с юмором и врождённым артистизмом рассказывала мне очередную трагикомедию и мы долго смеялись, разбирая сумки и заваривая новый чай. А когда я повзрослел, нас принимали за супружескую пару.
Господь явил нас с мамой на Свой свет с разницей в один день. Прекрасная возможность отмечать праздник вместе! Но порой мы даже не праздновали свои дни рождения – очень трудно нам жилось без денег, без комфорта, без отца, с обидами и долгами. Но у нас была невероятная любовь друг ко другу, о которой можно было даже не говорить, но которая была так же очевидна и прекрасна, как пастельный заснеженный тополь в окне маминой спальни.
Господи, храни в месте светлом, покойном чадо Твоё Нину. Слава Тебе за всё, наш Господь, наш Царь, Воскресший Христос!


Улицу города,
Разлучившего с ней,
Перехожу на красный,
Оклик неясный
Напомнил о счастье
Далёких дней.

Вот совсем малой
Слоняюсь у пианино,
Она играет без нот,
Какой же восторг –
Скрип из-под её ног!
Вдруг крик отца:
– Нина!
Взорвал тишиной.
И ушёл – к другой.

Но песни остались
И удержать не пытались –
Не знали интриги.
Остались брови, как лиги,
Изящнее нотного стал
Её лёгкий стан
И скользил, как смычок.
За кусок шоколада
Её щёк акколады
Принимали чмок,
А за декой сверчок
Тишину возмущал.

– Ну хватит, встань,
За ум браться пора!
Прощай, детвора –
Я в музыкалку сдан.
Открылся урок
Длиною в жизнь,
В поиске ноты
Единственно верной,
Все вселенные
Способной вместить
И странника напоить
Нежней, чем вода.
Тогда стены в коврах
Оживают, как фрески,
И будто снова она
Купается в полутонах
"Humoresque, op. 20"...

Сколько мне было –
Семнадцать?
Когда бледное покрывало
Из-под белых рук
На кладбищенских куполах
Остывало. Стыла
Бело-чёрная гамма,
Я повзрослел вдруг,
Терзал инструмент
С утра до ночи,
Пальцы кровоточили,
Рыдал "Музыкальный момент"...

Прости меня, мама...

Вечер ещё не погас,
Улицу города,
Разлучившего нас,
Перехожу на красный.
Ветерок, и голос твой
Слышу ясно:
– Знаю, сынок,
Каким ты аккордом
Пробиваешь сердечную хорду,
И какие цветы
Вплетаешь в созвучья,
Сонет, что мне посвятил,
Мерцаньем каких планет осветил.
Только не знаю, родной, –
Покой обретёшь ты,
Или крестную муку
В перекрестии звука.


Ноябрь-декабрь 2017