В царстве диких камней и горных лесов мой замок

                ***

В царстве диких камней и горных лесов мой замок,
На гладких скалах вокруг множество мшистых пятен.
Средневековой картине не выйти из этих рамок.
Тихо. Лишь воды журчат, да резко кричит дятел.
Да над старою башней все каркают две вороны,
Две старожилки крепости, не считая деда-привратника.
Хорошо бродить по окрестностям, срывая рододендроны.
Наблюдая, как в поднебесье пролетают лебеди-странники.
Жить спокойно, стеною горною и замковой окруженным,
Не дают лишь ветры осенние да оползни, камнепады.
Здесь когда-то гордые рыцари всей гурьбой на рожон донжона
Лихо лезли. А их арбалетчики били метко, как куропаток.
Что мне замок, где стены в трещинах… Я бывал и на Сулавеси.
Путешествовал по Америке, аравийские видел пальмы.
Только с детства милей всех тропиков эти хрупкие эдельвейсы,
И дубы, и сосны могучие, и седые громады Альпы.
Я в Исландии был, созерцал кипящий там гейзер.
И что дает мне, казалось бы, родничок в уюте пещеры.
Но закрою глаза – и пригрезится, как Тангейзер,
Талантливый и беспутный, лежит в объятьях Венеры.
В тростниках приозерных отыскал я гнездышко цапли,
На валуне-указателе прочел латинскую надпись.
Очень скоро пороша выпадет, побелеют древние Альпы,
Как далекие пики в глетчерах, и покроются тропы настом.
Ветер несет с ложбины сырой и гнилостный запах,
Желтую тогу с тополя вчера слизало близаром.
Флюгер скрипит заржавленный, но гордо высится замок.
И камин разгорается миниатюрным пожаром.
Хаос, нагромождения известняков и гнейсов.
А в низине селения выглядят царством гномов.
Сохнут в моем гербарии волшебные эдельвейсы,
И над горами слышится перелетных пернатых гомон.