Утопает в листве палисад

        ***

Утопает в листве палисад.
Дух струится рябиновой браги.
Ветер треплет в порту паруса,
Иноземные пестрые флаги.
Славной Франции рей, триколор,
Вейтесь, стяги святого Георга.
С бережка созерцает помор
Трепетанье креста «Данеброга».
Старый кэп -  великан, Гулливер -
Молча слушает скрип кабестана.
Не с тебя ли писал мэтр Жюль Верн
Благородных своих капитанов?
Мореход, что на Грумант ходил,
Выгружает улов на причале.
И Архангел звонит Михаил
Вместе с Троицей гимн величальный.
Льется музыка колоколов
Над управой, гимназией, банком.
И на дивную песню без слов
С кораблей откликаются склянки.
Далеко, за чертой городской,
Ленты длинные рыбных обозов.
Не в таком ли обозе с треской
Уходил на Москву Ломоносов?
Дом мещанский: фасад темно-сер,
На окошке геранька с нарциссом.
А на лавочке ссыльный эсер
Спор горячий ведет с анархистом.
Вот бредет паренек молодой.
Прогуляться б под ручку, да не с кем…
Он Немецкой пройдет слободой
И свернет на углу Олонецкой.
Под окном кабака драчуны
Как вояки сошлись в «рукопашной».
Мимо едут большие чины
По делам в дорогих экипажах.
Лошадей обгоняет мотор.
Перепугано фыркнет савраска.
И почти каждый встречный - помор:
Только слышишь «порато» да «баско».
Вдоль причала идет зверобой,
Тащит связкою нерпичьи шкуры.
И сверкнет его глаз голубой,
Смех раздвинет «чухонские» скулы.
Вас-то, знающих наперечет
Все теченья, все луды и корги,
Как и прежде Архангельск влечет
В градский день Маргаритинским торгом.
Клич торговок, бренчанье монет.
- Соловецкая сельдь! Прямо с судна!
Вот привез продавать самоед
Оленину из канинской тундры.
Балагур-мужичок, каргопол,
Даст отведать вам рыжик соленый.
Пусть украсят архангельский стол
Толстый груздь и малютка-масленок.
Эй, помор, разгружай карбаса’,
Возвратившись в родны палестины!
Дразнит семужка, рыба-краса,
Там - зубатка, треска, палтусина.
Дышит вольною влагой Двина…
…Безвозвратно ушли времена