Пусть будет Мария

                ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
                ОКОНЧАНИЕ

      Солнце давно взошло, а Александр и Дарья  упивались любовью. Они теперь не думали ни о чем, радуясь, что Бог соединил их воедино и они теперь одно целое, одна плоть, одна душа. Торжество и веселие их душ и сердец  можно было увидеть по сияющим глазам, в которых отражались лучи солнца, где можно было увидеть благодарность Богу, а также друг другу…
 Они не спали до утра, но и теперь, когда наступил новый день в их жизни,  первый день новой семейной жизни, они только и думали как утешаться друг другом и приносить взаимную радость.
   Кто мог понять их чувства, не пережив на себе, кто мог заглянуть во внутрь души? Это было что-то особенное, как бы неповторимое, ценное и святое, нежное и ласковое.  Он наслаждался ее взглядом, ее устами, а она в свою очередь, обнимала и целовала его, осыпала нежными ласковыми словами и, казалось, что для них больше ничего не существует на этой земле, никого кроме их одних.
   Они клялись в верности, и любви, призывали в свидетели небо, обещали друг другу никогда не причинить боли и скорбей. Слыша биение своих искренних сердец и радуясь что они теперь вместе, -они были счастливы…

  …Прошел год и у них уже на руках была маленькая дочь, которую назвали Оля, а спустя еще некоторое время они увидели, что будет еще ребеночек…
Все вроде бы и ничего, будто все и хорошо, даже прекрасно, но условия жизни давали о себе знать.
    Бедность пришла в их дом, как коварный злодей, будто нежданный враждебный гость, чуждый им. Забот становилось с каждым днем все больше и больше, а достаток не увеличивался, хотя Александр трудился изо всех сил. Но нет ничего хуже, когда видишь, что твоя любимая горюет и скорбит, что на душе у нее печаль вместо радости, когда видишь что дорогой и близкий  твоему сердцу человек украдкой вытирает слезы. В такие моменты отдал бы все, чтобы вместо слез увидеть на лице любимой улыбку и сияющие радостью глаза.
  - Знаешь что, моя дорогая , -  как-то однажды  сказал Дарье ее муж. Я думаю, что было бы здорово, если бы я поехал на работу  и где-то в городе устроился, чтобы заработать  много денег. И тогда у нас было бы все хорошо, был бы достаток…  Дарья смотрела на него перепуганными глазами. В ее глазах можно было увидеть отчаяние и страх. Отступив два шага назад, и нервно поправляя на себе платок, она изменилась на лице, и Александру показалось, что ее как бы осыпали  горящими угольями. Она, заикаясь, сказала:  -  никуда и никогда ты  не поедешь от меня и от детей. Но он давай ее уговаривать, что так необходимо, что нужда и бедность не принесут им радости и рано или поздно нужда заведет их в тупик…
  … Дарья его сильно любила, да так, что ей казалось, что она без него на другой же день умрет. Но слово мужа считала как закон пред Господом и не могла позволить себе упорствовать. Она старалась быть покорной как подобает  Христианке…
  В те далекие времена люди боялись преступить волю Бога, и жены-христианки были послушны своим мужьям как самому Богу. В христианской среде муж считался главой семьи и главой жены. Так учили в церквях, так учит Библия. И Дарья все это прекрасно понимала и была в покорности мужу во всем, как самому Господу Богу. Ведь она любила Бога, любила также и Александра…

… Собираться пришлось не долго: собрав некоторые вещи и взяв немного продуктов в дорогу, он стал прощаться со своей женой и маленькой дочуркой Олей. Он целовал дочурку так ласково и нежно, что видя это Дарья залилась слезами, а когда он начал прощаться с Дарьей, - она упала ему на шею и плакала, рыдала, как на похоронах. Она целовала его губы,  лицо, шею; страстно и трепетно прижималась к его груди так, что Александр, видя это, тайком вытирал свои горячие слезы…
Ничего нет страшней разлуки, когда она приходит, как злодей, как жуткий безжалостный враг, который не щадит; у него нет жалости и сострадания…
  … Добравшись в порт Александр  сел на пароход и уехал. В городе он нашел хорошую работу, и сразу же написал письмо Дарье, что ему Бог помог устроиться и что он любит неизменно их, любит свою дочь и жену всем своим сердцем и душой, что он молится о них постоянно день и ночь. Он нашел церковь и ходил туда, чтобы избежать различных искушений и греховных страстей, чтобы не согрешить…
   А что Дарья? Она ожидала весточки день и ночь, она хотела услышать хоть пару слов о своем любимом муже, узнать о его здоровье, но весточки не было. Горькой полынью легла разлука на ее сердце: как густой туман окутал ее душу, словно мрак ночной лег ей на очи, и она терзалась душой и телом не зная что и как с ее мужем. Стоя часто на коленях, она взывала в своих молитвах к небесам, к Всемогущему Богу, в Которого верила и надеялась что Он услышит ее.
  - Ты бы к ведьме лучше пошла, как-то сказали ей люди, - она тебе и погадает и все расскажет, мы ведь ходим; она снимет с тебя  скорбь твоей души, но Дарья и слушать не хотела…
… Прошло много времени и на почту пришло от Александра еще письмо. Молодая девушка-почтальон Анечка спешила принести письмо Дарье, но на пути ей встретилась баба Рындычка, злостная и коварная ведьма о которой люди говорили Дарье. Рындычка, увидев Анечку, спросила куда она держит путь и узнав, что она несет письмо Дарье, сказала:
 - Не трудись, дитя, я туда иду, иду к Полине, соседке Дарьи, и я занесу письмо как и прежде…  А тебе нет нужды так далеко ходить, дел вот у тебя столько… Я часто хожу к Полине и ты мне можешь отдавать всегда письма, а я занесу, занесу, ты мне можешь доверять, - бубнила она…  Анечка, с чувством благодарности , улыбнувшись, отдала письмо злой Рындычке и радовалась, что ей повезло не идти через все село несколько километров…
  Эх, люди, люди, доверчивые и добрые люди. Кто может распознать силу зла, коварства  и лукавства? Кто мог измерить злобу и горечь этой нечистой подлой женщины-ведьмы, которая всем и всегда творила одно только зло: колдовала, разлучала семьи своими чарами и поробками, приворотами и отворотами, вводила людей в заблуждение и удалала от Живого Истинного Бога. А люди к ней ходили, верили ей, несли много денег, но не знали коварного и подлого сердца сей старухи…
  Рындычка ненавидела верующих людей, каких бы то ни было, всех без исключения, а особенно Дарью. Многие знали, что эта старуха-ведьма имеет дело с нечистой силой, кто-то видел не раз, как по ночам в ее дымарь влетал клубок огня, но Рындычка, когда занималась чародейством, - часто-густо употребляла имя Девы Марии и даже имя Бога, улыбалась притворно людям и обещала освобождение от болезней, порчи, сглазов, заклятий и различных проблем. Это внушало им доверие и они несли ей последнюю копейку, а кто сало, мясо, куриные яички, живых и резаных кур и уток. Но чем больше люди обращались к этой ведьме, тем больше испытывали неведомый страх и влияние сил тьмы; имели множество проблем и горя… Болезни переходили с матери на дочь, с сестры на брата, и так по кругу всей родни. Люди не могли понять: выздоровеет один, - заболеет другой… И вот, однажды, Дарья сказала ей: «Бабушка, а ведь чародеи не угодны Господу Богу, они Царствия Божия не наследуют!..»
  После таких слов ведьма еще более возненавидела Дарью и поклялась вредить ей всю свою жизнь. Она решила разрушить жизнь Дарьи и Александра во что бы то ни стало. К тому же боялась, что люди перестануть ходить к ней, что не будет прибыли и доходов, а равно и достатка в ее жизни. И загоревшись лютой злобой и ненавистью на Дарью, она искала удобного момента причинить ей зло…

Письма, что приходили от Александра, не попадали в руки Дарье; их перехватывала эта  ведьма, а Дарья  волновалась, скорбела и томилась душой. Мысли были разные: «может что-то случилось и он не хочет известить, а может и вовсе его  нет в живых,», - думала она.  Ей часто снилось, что вернулся муж домой, а иногда, по вечерам и ночью, казалось, что она слышит его шаги. Ночи стали бессонными тяжкими и невыносимыми. Часто, заливаясь слезами, Дарья плакала в подушку, часто, обнимая подушку ночью ей снилось, что она обнимает мужа своего. И, проснувшись, ей было невыносимо больно на душе…

…Ранним утром, еще до восхода солнца, кто-то постучался в дверь. Дарья стремглав кинулась открывать запертую дверь в надежде, что это ее муж. Сердце забилось, от радости и волнения перехватило дыхание, но когда она открыла дверь, к своему великому удивлению увидела на пороге Рындычку.
   Зайдя без разрешения в дом, ведьма села у окна и давай расспрашивать  Дарью о том о сем, как муж , не пишет ли писем. Видя, что Дарья беременна и скоро должна родить, Рындычка повела разговор хитрый и коварный:
  - А знаешь, моя дорогая, я вот смотрю на тебя и думаю, что так не хорошо, не по-людски все это, как поступает твой  муж Александр. Ты говоришь, что писем не пишет, что нет от него никаких вестей. А я вот думаю ,что он и писать- то тебе не будет. Разве в городе мало красивых женщин и девиц? Там их полным-полно, хоть пруд пруди. А какие они красивые, фигурные, нафуфыренные, одним словом , модницы. А прически у них какие, а одеваются как? Мы, дорогая, тут селюхи забитые, а там что ни глянь, - одни красавицы ходят. А темперамент - то у них какой? Ты молодая и не знаешь, что когда мужик попадет в женское окружение и кому он приглянется, - то та не выпустит его никогда. Мы, бабы, тоже были молодыми и знаем  делу толк. Верь мне на слово, что твой  Сашенька, твой муженек ненаглядный, там, вдали от тебя, ласкает женщин и девиц. А если бы не так,- то он бы к тебе давно соколом прилетел бы, он бы тебе что ни день, то писмецо присылал бы. Он бы душой горел за тобой, а так, я вижу, что ты ему не нужна, - как сорока трескотала ведьма без остановки, наблюдая как реагирует на ее слова Дарья.
 - - Не смейте так говорить о моем муже, он не такой, он верный мне и добрый, он любит меня -   сказала Дарья, но черствый ком как бы застрял в ее горле и она на миг вообразила, что ее Александр имеет другую женщину, что кто-то обнимает его плечи, кто-то целует и ласкает его. Ей стало не по себе от этого, ей стало плохо. У нее подкосились ноги и она еле удержалась, и чтобы не упасть, села на табуретку.
  Рындычка, видя что злое семя удачно посеяно сказала:
  - Ну я, пожалуй, пойду. Ночевала вот у Полины, да и к тебе, думаю, загляну как ты тут сама справляешься. А хочешь, я тебе сала принесу, у меня есть много, мне не жалко. А тебе сгодится…. Да ты скоро рожать, вижу, будешь. Ну что: в добрый час, в добрый час, как говорят….
   С этими словами ведьма ушла, но Дарья, охватив голову обеими руками , и облокотившись на стол, рыдала изо всех сил. Ей показалась перед глазами жуткая картина:  будто ее муж находится в просторной шикарной богатой мебелью комнате, на пышной перине со страстной красивой девицей, где они упиваются любовью, что он ей говорит ласковые речи, обнимает ее, целует, ласкает; где он говорит ей что она такая милая и прекрасная, что нет милей ее на целом свете, а она, в свою очередь, отвечает ему сладкими горячими поцелуями, пленит его своим жгучим чарующим взглядом, пред которым он бессилен и не может устоять…
Сердце забилось в тревоге и к голове хлынула горячим потоком кровь, губы Дарьи задрожали, перехватило дыхание в груди и наступило удушье, как в петле…
     Словно мрак ночной стелился пред глазами этой бедной несчастной Дарьи, - молодой прекрасной женщины, будто черная пелена легла на ее душу; в голове гудело, как после удара молота. Исчезла с души радость и веселье. Она погрузилась в воспоминания, которые понесли ее в детство, в то милое радостное детство, где не было ни печали ни забот. Затем предстала картина ее юности, той прекрасной чудесной юности, когда хочется жить, мечтать, любить… И вдруг Дарья как будто ожила, как бы проснулась, вспомнила как любил и ласкал ее муж, как целовал ее уста, целовал глаза, лицо. На память пришли слова обещания их клятвы о верности…
  «Но почему же  он не пишет мне, - думала она, - почему? Может он болен или получил увечье и не хочет своими письмами ранить меня, а может его уже нет в живых? Но если он живой, - он никогда мне не изменит, он верен мне, он любит меня…»
 
…  Злое семя, когда оно посеяно, рано или поздно даст свои всходы, а затем и принесет свои злые плоды; плоды горечи и невзгод, терзаний души и разочарований ; сердечной боли и много скорбей. Но когда те плоды принесут свое новое семя, тогда могут быть тяжкие последствия… И это как на поле: если вовремя не уничтожить сорняки, - они уничтожат все посеянное на поле. А в этот трудный для Дарьи час не было кому ее поддержать, утешить, ободрить и наставить. Да и кто мог знать о том, что задумала злая ведьма…
   Два письма от Александра Дарье, которыми удалось Рындычке завладеть обманным путем, теперь лежали у нее на столе и она с наслаждением предвкушала победу своего безумного дьявольского плана. Теперь у нее была цель не только развести этих молодых счастливых влюбленных  друг в друга людей, но и погубить хотя бы одного из них, или же их детей. Она чувствовала вкус победы, так как считала, что половина дела уже сделано. И теперь лишь только стоит все правильно довести до конца…  Распечатав аккуратно письма, она еще ранее думала как написать и вложить в конверт то, что разрушит полностью жизнь этих молодых сердец. Но теперь стоило как-то написать почерком Александра, но как это сделать? Посвящать в это дело ей никого не хотелось, но и сама она не могла подобрать почерк мужа Дарьи. Пришлось ехать далеко к своей давней знакомой  и там они сделали это грязное дело, где и подобрали почерк, написавши следующее: « Дарья, прости, но я и не думал, что у нас так в жизни выйдет. Я думал, что люблю тебя. Но вот встретил настоящую любовь, и я к тебе уже не вернусь никогда. Ребенка, которого носишь, можешь вытравить, или как хочешь, но я люблю другую. Еще раз прошу, прости и забудь меня. Александр…»
   
Придя к Полине, соседке Дарьи, Рындычка просила ее отнести Дарье письмо, мол передала Анечка, когда разносила почту; врала Полине что сильно торопится на этот раз и Полина согласилась…

 … Ранним утром Полина пришла к Дарье. Хотя она была соседкой, но к Дарье ходила очень редко, была не разговорчивой и замкнутой женщиной. В молодости она замуж не вышла и так оставалась доселе сама. Обида на свою судьбу разрывала ее на хлочья, и  она не могла смириться, что родилась не красивой и что ее не засватал никто. Полина часто общалась с Рындычкой и та собиралась ее научить ворожить, но боясь конкурентов, Рындычка так и не научила ее. Но так как Полина общалась с Рындычкой, то большинство людей думали что и Полина тоже ведьма.
  Придя к Дарье, Полина была в поднятом настроении и на этот раз, к удивлению Дарьи, улыбалась. Дарья это заметила и смотрела на нее удивленными глазами.
- Пляши,- вдруг сказала Полина и вынула письмо. – Пляши, - повторила она, - покрутив письмом перед глазами…
 Дарья с радостью смотрела то на письмо то на Полину. Сердце затрепетало, забилось в радостном волнении, глаза блестели, а на лице засияла милая улыбка…Чувство благодарности мужу за присланное письмо наполнило душу Дарьи. Она кинулась к Полине, охватила ее шею, и целовала, как родную мать. Она радовалась и благодарила эту женщину, что принесла ей долгожданное письмо… Затаив дыхание Дарья открыла конверт и, к своему удивлению, увидела всего несколько строчек. Пробежавши глазами по листу бумаги, она остолбенела: страх и ужас окутали ее как мрак ночной, сердце сжалось в трепетной жгучей болью тревоге, и словно черные тучи застелили ее глаза, будто удар молота оглушил ее все сознание, и она почувствовала, как земля уходит из-под ее ног…
  Нет ничего более болезненного, когда слышишь, что любимый тобой человек не нуждается в тебе, что он отверг тебя, что ты ему больше не нужна, что поменял он тебя на кого-то другого, что он отверг тебя навеки…
  Здесь чувствуется унижение, обида, пренебрежение твоим достоинством и твоей любовью, а самое страшное, - измена, которая как сама смерть ранит наповал и отбирает жизнь. В такие моменты человек не хочет жить, ему, кажется, ничего больше в этой жизни не надо и все становится мрачным, чужим и далеким ничего не значущим  для тебя...
… Полина откачивала Дарью, отливала водой, и  когда Дарья открыла глаза, Полина увидела жуткий страх, безразличие и разочарование  в ее глазах. Казалось, что это не та Дарья, которая была ранее жизнерадостная и веселая, прекрасная и привлекательная, свежая и бодрая, наполнена энергией жизни. Теперь она была похожа на мертвое тело, которое коснулась сама смерть…
  Полина подняла ее на ноги и дала испить немного холодной воды. Дарья стонала. Ее стон напоминал смертельно раненную птицу, у которой нет признаков жизни, будто стон души вырывается на последнем этапе дыхания и что пришел конец….
 - Полежи маленько, тебе полегчает, - сказала Полина, и уложила Дарью на кровать. Сама взяла письмо, которое принесла и стала тихонько читать. Ей пред глазами всплыла картина, и она вспомнила свою молодость, когда она встречалась с парнем, а другая девка увела его от нее. На память всплыли забытые обиды, и зажившие с годами раны, которые сейчас, от чтения этого письма, как бы снова дали о себе знать. Она закрыла лицо своими ладонями и ей показалось, что это происходит с ней, Полиной. Будто письмо пришло не Дарье, а самой Полине, как бы оно было адресовано ей. На глазах невольно появились слезы, и она, чтобы не видела Дарья, вышла из дома. Отойдя немного, она села на пенек, где рубили дрова, и горько рыдала. Она вспомнила, Как любила того парня, любила до помрачения разума, и вдруг кто-то увел его от нее… После того никто больше не сватался к ней, и она хотела покончить свою жизнь самоубийством, как повесила камень себе на шею и хотела броситься в прорубь на льду зимой. Но слава Богу ей помешал в этом один дедушка, который был верующий человек. Он уговаривал ее там, на льду, на коленях, как он просил ее, как плакал, чтобы она не губила свою душу…  И к счастью Полины он уговорил ее… Все это она теперь вспоминает как жуткий кошмарный сон, но ныне все это всплыло как бы из преисподней и она сидела и вытирала слезы. Ей стало жаль Дарью, появилось к ней чувство доброты и сострадания. Но в то же время пришли мысли наблюдать за Дарьей, чтобы она в разгаре своего горя не причинила себе вреда…
 … Дарья, выйдя из дома, направилась к круче. Круча была глубокая и страшная. Ходили недобрые слухи и древние рассказы, что это нечистое место. В этих кручах погибло немало людей. Когда-то бандиты бросали туда людей, где они разбивались внизу этой кручи падая на  острые камни. Это место все люди обходили стороной, так как считали, что оно притягивает к себе, будто погибшие души манят к себе, и хотят многих заманить и погубить. Кто-то рассказывал, будто по ночам иногда слышны крики и стоны, от которых становиться жутко и страшно…  И вот Дарья направилась туда с мыслями погубить и себя, и дитя, которое было под ее сердцем. Ей не хотелось жить ни одной минуты на этой
печальной земле. Ей казалось, что никогда уже она счастлива не будет, что все поглотило зло и неправда, и что все это покрыто черной, как ночь, пеленой… Она шла и громко рыдала, зная, что жизни ее пришел конец…

  Полина, видя куда направилась Дарья, тихонько последовала за ней. Она, только теперь она одна понимала Дарью как ей тяжело и невыносимо больно на душе, стала идти за ней быстрей.  Находясь в нескольких шагах от Дарьи, Полина наблюдала как она близко подошла к круче и стала на самой ее кромке. Полина тихонько подошла и стала за спиной…
 - Прости меня, Господи, - сказала Дарья, и, наклонившись, хотела броситься вниз, но в этот миг мгновенно Полина ухватила Дарью за одежду и сильно рванув на себя, повалила ее на землю, держа при этом ее изо всех сил…
  Из крепких рук сильной женщины Дарья вырваться не могла, хотя старалась что было силы, но потом обессиленная упала на землю и так кричала, что
казалось все вокруг поколебалось от ее неистового отчаянного крика. Полина, охватив ее обеими руками, оттянула подальше от кручи и они, как бы сговорившишь, обе рыдали, глядя друг на друга…
 
  …Солнце спешило к закату. Просидев над кручей почти целый день, Полина и Дарья очень устали. По просьбе Полины Дарья решилась пойти домой. Рассказ Полины о своей молодости, о том, как она хотела погубить себя в проруби, как Бог хранил ее, сильно подействовало на Дарью и она пообещала, что с кручи прыгать не будет и не причинит себе никакого зла. Это утешило Полину и они на прощанье расставаясь, обнявши друг друга, заплакали. Было видно, что они подружились…
 … Прошло несколько дней…Солнце взошло как обычно, озаряя своими ласковыми лучами все вокруг, согревая и нежно даруя свое тепло. Птицы ранним утром пели в саду, радуясь новому дню. Буйный раскошный сад, под дуновением легкого ветра шумел листвой и, казалось, что жить бы да радоваться жизнью, дышать на полную грудь, наслаждаться ароматом и красотой благоухающих цветов, вот только бы достаток был, да мир в душе…
… Ничего не предвещало горя и тревоги. Дарья, немного успокоившись, собиралась покормить маленькую дочурку Олю, как вдруг во дворе появилась Рындычка. Она несколько раз обошла вокруг дома, чем-то посыпала под каждым углом, а затем зайдя в дом, сказала:
 - Вот я сала тебе принесла, еще свежее. И мяска тебе испекла, поешь, еще теплое, прямо из печи, а также пирожков, вкусные очень…
  Дарье не хотелось есть то, что принесла Рындычка, ибо многие люди говорили о ней не хорошо, твердили везде и всюду, что от Рындычки лучше ничего не есть, и не пить, что Рындычка дает, как говорят, чары-мары, но та ни на минуту не отставала: ешь да и точка…
… Когда Дарья немного поела, та предложила домашний квас, который вынула в банке из сумки, и Дарья пила.
 - Ну что, вкусно, - спросила Рындычка, - и видя, что Дарья ела и пила то что она принесла, ехидно улыбнулась.
- - Спасибо, бабушка, вкусно, очень вкусно, - сказала Дарья и вдруг почувствовала какое-то хмельное влияние. Наступило неведомое доселе чувство: вдруг Рындычка стала ей такой близкой и дорогой, что, казалось, нет дороже никого на свете, чем эта старуха. Дарье вдруг захотелось обнять ее, будто родная добрая мать пришла к ней и хочет разделить с ней скорби и томление души…
А Рындычка говорила, говорила, трещала, словно сорока, поглядывая время от времени на бедную израненную горем Дарью.
 - Я вот что тебе скажу, моя милая, смотрю я на тебя, - и очень мне тебя жаль; жаль, что ты непутевому попала. Если бы ты вышла была замуж за моего Ваньку, - он бы так с тобой не поступил как твой, как там его, Александр. Мой Ванька любил бы тебя, да еще как! Ванька парень – то хоть куда. А этот по бабам шастает, я же тебе говорила, что он нашел себе. У него там в городе полным-полно. Я как в воду смотрела, а ты мне говорила, что он не такой, что он верный, хороший. Все они кобели, мужики эти. Что ни глянь, - все как один, все кобели, а мой Ванька – нет…,- не переставала Рындычка. -  Я вот что тебе скажу: тебе жизни не будет с двумя детьми. Кому ты нужна? Вот родишь, а что дальше, как жить-то будешь? А я бы на твоем месте избавилась бы от этой непосильной ноши…
  Дарья смотрела на Рындычку и слушала эти речи как бы сквозь сон. Она понимала, что бабуля эта несет что-то ужасное, но не могла понять что ей сказать, ибо была под каким-то непонятным влиянием, а та продолжала свою речь и видя, что Дарья молчит, наслаждалась возможностью вливать в сердце этой молодой женщины навязчивые идеи, которые были опасны, как яд гремучей змеи…

  Дарья взяла дочурку Олю и начала ее кормить. Дитя смотрело перепугано то на Рындычку, то на Дарью, затем ребенок начал плакать. В доме Дарьи давила какая-то жуткая атмосфера. С тех пор, как пришла эта ведьма, в доме было как-то не так, как ранее. Чувствовалось присутствие какой –то неведомой силы, как бы кто-то стоял у Дарьи за спиной, а в голове помутилось, казалось не было с ней такого никогда.
 Покормив с трудом ребенка, Дарья уложила дочь спать и хотела хоть как-нибудь заняться домашними делами, но Рындичка почему-то не уходила, смотрела на нее загадочным не понятным взглядом. Затем сказала:
   - Вот что, дитя мое я тебе скажу. Я бы на твоем месте этого ребенка не родила, это дитя тебе не нужно, оно будет тебе обузой, кому ты нужна с двумя прицепами, подумай. А ты ведь молодая, красивая, тебе еще жить да жить. Давай я помогу тебе вытравить этот плод. И будешь свободна, найдутся люди на тебя, вот к примеру мой Ванька. Я поговорю с ним и он тебя возмет себе в жены. А если не хочешь вытравить, так вот когда родишь, искупай в корнях ядовитого растения о котором я тебе скажу. Родишь, и искупаешь, а оно умрет, никто и знать об этом не будет. Всем скажешь, что умерло при родах. Ведь Александр тебя предал, его не жди уже никогда…

   В те времена, было очень строго; все привлекались к ответственности и несли наказания за аборты, или умышленное уничтожение своих младенцев. И многие прибегали к гадким методам уничтожения своих маленьких родившихся детей - младенцев. Это было распространено среди жителей сельской местности: родят, искупают новорожденное дитя в отваре ядовитых трав или корней, и ребенок уснет навеки, навсегда, никогда не проснувшись. Особенностью этого злого дела было то, что ребенок засыпал, погружался безболезненно в глубокий вечный сон, и роженицы всем твердили, что дитятко умерло при родах. Тогда по селах обычно рожали на дому, и делал каждый то, что хотел со своим новорожденным ребенком…

   Дарья, убитая горем, сидела молча и слушала лукавые речи этой подлой злой старухи Рындычки, которая за свою жизнь принесла много зла многим людям. Если бы кто-то хотел дать ей имя, - то дал бы ей имя: исчадие ада. Да, да, несомненно, это была слуга самого врага душ человеческих, душа которой захлебнулась злом, которое исходило из самой преисподней. Но Дарья этого теперь не понимала, и мысли, которые подкинула злая ведьма, стали атаковать эту молодую еще не утвержденную Христианку. Она знала, что полюбила Господа, знала, что Он любит ее, верила Ему, но теперь, когда пришел страшный трудный час, вместо того, чтобы упасть пред Ним на колени, - она почему-то стала духовно ослабевать. Да и причиной всего этого было отсутствие ее мужа Александра, а еще, узнав об измене мужа, Дарья вообще духовно упала. Ведь Александр был ей великой опорой, постоянно напоминал о любви Божьей, вместе молились на коленях, читали Библию, ходили в церковь. Но теперь, когда Дарья осталась одна, она забывала читать Библию, порой даже засуетившись не молилась, и это послужило тому, что душа ее остыла, и ревность к Богу стала угасать…  Да и еще многократное посещение ее ведьмой сделали свое дело. К тому же эта гнусная и подлая старуха старалась накормить Дарью адскими приправами своего колдовства. Никогда бы не повлияло все выше сказанное, если бы Дарья бодрствовала и всецело доверяла Господу Богу...
   Теперь же когда она поверила, что ее оставил муж и ушел от нее навсегда, она усомнилась в Божьей любви к ней, перестала ходить в церковь, и в отчаянии стала прислушиваться к чужим голосам. Если она раньше не могла даже слушать эту  Рындычку, то теперь, как бы очарованная злой силой не противилась, когда приходила эта старуха и навязывала свои идеи…

     И так, оказавшись во власти уныния, Дарью овладело отчаяние, да такое сильное, что она не знала что делать. В доме стала чувствовать неведомое чужое  присутствие, преследовали худые мысли и стали слышаться навязчивые голоса, которые часто атаковали ее.  Да и сейчас, когда эта ведьма уговаривала Дарью уничтожить ребенка, которого должна была она родить, Дарья была не в себе. А Рындычка вновь и вновь навязывала тот самый разговор. И когда ведьма ушла, Дарью овладел страх, но вдруг она услышала как бы за спиной голос: « Не бойся, избавься от ребенка, родишь и искупай его в отваре корней; мужа нет, денег нет, счастья нет… Так вот и решай, что тебе делать… Вон там лопата стоит в сенях, пойди и накопай корней с растения о котором тебе говорила бабушка… Бабушка ведь желает тебе добра. И будешь  птица вольная, а дочь маленькую отдай родителям своим, а ты лети птица, лети по белу свету, и живи в свое удовольствие, как хочешь, и с кем хочешь. Еще можешь выйти замуж и не раз. И будешь сама себе хозяйка. Сама в своей власти и жить для себя и наслаждаться жизнью.»
   У Дарьи от услышанного встал волос на голове, мороз пробежал по телу, и стало страшно…
 До утра она не могла уснуть, боялась погасить лампу, и так прошла в тревоге и отчаянии целая ночь. 
  … Много дней и ночей томилась Дарья от этого наваждения, бессонные ночи давали знать о себе, и вместо того, чтобы молиться Богу, у нее закрались мысли сделать так, как учила ее Рындычка, и Дарья подумала: уеду отсюда куда-нибудь подальше, чтобы забыть все и всех, но прежде искупаю младенца, которого рожу. Не нужен мне этот ребенок. Он будет мне напоминать всегда предателя моего Александра; да и как мне одной теперь быть. Я же живой человек, жить хочу, страсть одолевает; по ночам мужчины снятся… Александра не вернуть, а жизнь продолжается. А нет, так наложу руки на себя, и точка…

 … За окном дул сильный ветер. Казалось, что порывы этого ветра снесут крышу дома; все вокруг превратилось в сплошной гул, начался дождь, который превратился в страшный ливень и, казалось, будто прорвалось небо. Все вокруг покрылось темнотой; густые черные тучи, как ночь, затянули все небо. Мрак окутал землю… От края до края небес пронеслась молния, ударил гром, да так сильно, что казалось над самой головой…  Молния, изламываясь между туч по всему небу, будто рвала его на куски, время от времени освещала все вокруг, а от раскатов грома дрожала земля. На этот раз дрожала не только земля, но дрожала от страха и бедная Дарья.

  Она закрыла ладонями глаза и тихо шептала: « Господи, помилуй, Господи, прости и сохрани!..»
Ей стало страшно, даже очень страшно. Казалось, что кара небесная пришла в отмщение за все прогрешения бедной молодой души, за греховные помыслы, за то что она, Дарья, духовно остыла и поддалась искушению, что хочет уничтожить своего ребенка, что пошла на поводу у ведьмы, что не ходит в церковь и не читает Библию…  Все это навело страх и ужас на Дарью.
 
  … Когда слышен гром, когда трясется земля и перед глазами загорается небо, будто по небу мчат огненные колесницы, тогда может испугаться самый смелый…
 А Дарья была молоденькая женщина, нежная и хрупкая, и на этот раз одинокая. Как же ей не испугаться…

   Дождь немного утих, а также утих и ветер. Дарья немного успокоилась. И вдруг она снова услышала тот самый голос, который твердил снова свое: « Поспеши, не медли, иди скорей и накопай корней. Ибо когда родишь, - как пойдешь за корнями, а надо успеть тебе… Ты красивая, умная, тебе жить-то надо, тебе нечего страдать, жизнь ведь дается один только раз…»
   Вдруг Дарья почувствовала сильную ненависть к своему еще не родившемуся ребенку, будто он во всем виноват, будто беды нахлынули через него и Александр уехал. Казалось, что из-за детей пришли сем бед на один обед  «О, если бы я никогда не знала этого Александра, как бы было здорово,  если была бы я сама; дороги все открыты были бы предо мной. Как я обожглась, как я замаралась, как запутала свою жизнь и погрязла в пучине проблем, - думала она.  – Что мне делать, как мне быть?...»
   И вдруг она вспомнила первые встречи с Александром, клятвы и обещания друг другу, первый сладкий поцелуй и первые объятья.  На память пришла также та прекрасная первая брачная ночь, не забываемая лунная ночь, под звонкое чудесное пение птиц до самого утра; трепетное дыхание, сладкие уста и жгучие поцелуи, нежные пьянящие, а также ласковые речи, от которых кружилась голова. Да, да, все это было, но где это все теперь? Где же та манящая  любовь, которая была как глоток живой воды в пустыне, которая вдохновляла на счастливую и радостную жизнь? 
   « Нет счастья в жизни, это иллюзии, это самообман, просто увлечение, да и только,» - в скорбном сердце рождались такие мысли. Но другие мысли исходили от предыдущих воспоминаний и твердили, что это не увлечение, не самообман, а что это была настоящая горячая любовь.
  Нет ничего более затруднительного для людей, когда их мысли раздвоились, и, кажется, будто сам в себе человек раздвоился, поделился сам в себе, словно живет какой-то двойник внутри души. Дарья припомнила, как Александр читал в Библии послание Апостола Иакова: « Человек с двоящимися мыслями не тверд в путях своих…» Теперь она как бы поняла, что это написано о ней…
  … Ветер под вечер разогнал тучи и небо стало чистое… Сильный ветер утих и только дул легкий ветерок, который пробежал щекоткой по ланитам Дарьи, заглянул в ее синие красивые глаза и, засмеявшись, полетел далеко-далеко. Ему не было дела до страданий души этой прекрасной молодой женщины… Солнце спешило к закату.

  Дарья взяла лопату и пошла на Пупыще.  Это был холм, который возвышался над кручей, где недавно стояла Дарья на ее кромке, откуда удалось Полине спасти ей жизнь. Держа в руках лопату, она искала тот кустарник, корни которого были смертельно ядовиты, в которых и хотела искупать дитя, когда родит. Найдя нужный ей кустарник,  она быстро накопала корней и хотела идти домой. Но что это? Ей послышались неведомые голоса из кручи, которые звали ее к себе.
Послышались знакомые голоса давно умерших людей, и много криков, и стонов от которых у Дарьи пошел мороз по коже. Стало невыносимо жутко и страшно. Она боялась посмотреть в сторону этой зловещей кручи, но голоса становились все сильней и будто приближались: « Иди сюда, сюда иди; здесь хорошо, иди, иди к нам сюда…» Стоны и крики, казалось, были так близко, что Дарья превозмогая страх оглянулась и увидела, к своему великому удивлению, стоящую над кручей Рындычку, которая тоже звала ее и манила своей рукой. Но не так ясно, а будто эта ведьма стояла окутана туманом, похожая на призрак. Затем появились из кручи силуэты людей, которые протягивали к Дарье свои костлявые худые руки и Дарья поняла, что не напрасно  люди обходили всегда это нечистое место стороной…
   Дарья направилась в сторону села и стала идти домой. Затем побежала изо всех сил. Она вся дрожала от страха и когда вошла в дом, заперла за собой дверь.
Но ей казалось будто кто-то бежал за ней и неведомо вошел за ней в дом. Ей стало страшно. Она хотела было помолиться, но под гнетом и влиянием темных сил не могла сосредоточиться; молитву не могла совершить и подумала: « Бог меня отрекся, если я даже не могу помолиться. Я уже никому не нужна, ни Богу, ни людям. Александр меня бросил, друзей нет, зачем мне эти дети, зачем жить вообще. Кому я нужна в этом жестоком мире, полным злобы и обид, в мире, насыщенном подлостью и обманом, завистью, ненавистью и алчностью. Вот рожу это дитя, искупаю, чтобы умерло и подамся на край света, а там меня не знает никто. Может все забудется и проживу как-то…»

    Вдруг она почувствовала, что будет скоро рожать, и быстро поставила большую каструлю на горячую плиту, подкинула в плиту дров и налила у каструлю воды. Затем нарезала корней кусками и вкинула у воду, чтобы сварить злой смертельный купель для своего новорожденного ребенка. И когда это было все готово, она внесла в дом большой деревянный таз, влила этот купель, и у нее начались схватки родов…
 Раскинув на полу одеяло, Дарья легла на него и подстелила под голову подушку….
   Кто-то постучался в дверь. Но Дарья и не думала открывать, она решила родить ребенка и сразу же искупать, а чтобы никто не помешал этому, она затаилась в доме и молчала.
…Мысли, худые мысли стали атаковать эту бедную женщину, беззащитную и слабую, истерзанную обидой и переживаниями, измученную страданием души и изменой мужа. Но не такие какие-то простые мысли, а жуткие и противные, ужасные и гадкие, невыносимо чуждые и страшные. Они одна за другой, словно порывы ветра, налетали на ее разум, атаковали ее и, казалось, что нет от них избавления.
« А что, вышла за богомольного? А что, счастлива с ним? Отрекись от Бога, ведь его нет, -  как бы кто-то шептал ей на ухо.  – Теперь никто тебе не поможет, теперь ты не принадлежишь Богу, если даже Он есть. А что тебе дал твой Бог?..  Родишь, искупаешь дитя, и закопаешь в саду. Вон там в сенях стоит лопата. А лопата острая, хорошая, быстро зароешь это гадкое дитя, которое тебе не нужно… »
  В доме послышался адский смех, и будто все вражьи силы собрались вместе, слышалось много голосов: одни – смеялись, другие - выли звериным воем, где-то слышалось рычание. Дарье казалось, что к ней тянутся множество костлявых сухих адских рук, противных и страшных , похожих на те, которые видела она над кручей, когда копала ядовитые корни.  Она закрыла глаза, а также заткнула уши, но ничего не помогло от этого. И она подумала, что уже душа ее полностью погибла, что она не пренадлежит уже Господу Богу, что ее оставил Святой Господь. На глаза выступили слезы…

… Схватки резко усилились… Никто не знает, как трудно пришлось Дарье самой родить, и она родила девочку.
Голоса в доме продолжались, то громко, то шепотом; казалось, что чей –то голос шепчет прямо в уши. « Бери, Дарья, быстрей этого ребенка, искупай в отваре, и закопай пока никого нет, пока никто не помешал тебе. Вон там лопата в сенях, скорей, скорей, поспеши…»
… Она лежала обессиленная и когда ей стало чуть-чуть легче, она хотела взять на руки ребенка и решила искупать его в ядовитом отваре…   И как только она потянулась к ребенку, вдруг внезапно над ребенком явилось ослепительное яркое сияние, которое ослепило глаза Дарьи, да такое яркое, как солнце, что нельзя было смотреть, которое осветило всю комнату. Этот яркий свет осиял все вокруг; и Дарью, и комнату, и маленькое беззащитное дитя, которое не плакало, а будто на его личике была маленькая улыбочка, такая милая и искренняя. А над ним, над самим младенцем, была сияющая радуга. Да, да, была радуга, неописуемо-красивая, которая переливалась разными цветами, указывая на то, что это дитя неприкосновенное и хранимо любящим Богом!..
   Мгновенно умолкли вражьи крики, будто их и вовсе не было, и в доме наступила благоговеющая тишина. Силы тьмы не могли устоять против света, данного Богом…
  На Дарью напал страх…  Теперь не такой страх, какой был прежде, от влияния темных сил, а страх Божественный и святой, страх Божьего присутствия, и Божьей святости. Она не могла пошевелиться: руки ослабели, онемели, сердце забилось и перехватило дыхание; она потеряла силу в себе и поняла, что Сам Господь решил сохранить жизнь младенца. Придя немного в себя, и собравшись из последних сил, она с трудом стала на колени, и взывала к Всемогущему Богу в молитве покаяния. Слезы покаяния лились теперь с ее глаз; в трепетной своей душе она каялась и просила у Господа прощенья за все свои заблуждения и грехи; за то, что поддалась на уговоры старухи - ведьмы, за то, что вступила с ней в контакт, что, даже, ела от нее принесенную ею пищу, что накопала ядовитых корней и приготовила отвар из них, чтобы уничтожить своего ребенка. Ей стало стыдно, что она пошла на уговоры дьявольского плана злой ведьмы… Дарья осознавала вину своего греха; ведь собственными руками она хотела совершить убийство, убийство посланного Богом ей ребенка. Она скорбела о том, что перестала ходить в церковь и читать Слово Божие  -  Библию.
  На Дарью напал ужас и она теперь осознавала тяжкую вину своих грехов; ведь грех ведет к беззаконию, к духовной смерти, грех удаляет людей от Бога, от истинного Божьего пути. А ведь и саму себя чуть не загубила, когда хотела броситься на камни с вершины кручи. И не только уже думала, что погубила бы свою молодую цветущую жизнь, которая созданная для Бога, для Его славы здесь на земле, но загубила бы и душу свою и попала бы в место мучения – в ад, откуда нет возврата, где будет плач и скрежет зубов, вечная тьма и вечное мучение вовеки веков без конца…
   - Прости меня, Господи, прости во имя Иисуса Христа, - молилась Дарья, молилась горячо и искренне, обещая быть верной Богу до конца своей жизни… - Я обещаю тебе быть послушной всю мою жизнь, а Ты, Боже, не оставь меня в этом бушующем греховном мире; в мире пороков и страстей. Дай мне силы преодолеть все трудности и я верю, что Ты не оставишь меня. Прости моего Александра, прости о, Боже, ведь он оставил меня и детей, а значит и от Тебя ушел вдаль. Дай ему прощенье грехов и спаси его душу, дай ему покаяние…

  … Поднявшись с колен и вытирая слезы покаяния , Дарья ощутила в своем сердце неописуемую радость, утешение и спокойствие. Она верила и знала, что теперь она прощена Богом, что ее любит Господь Бог, что она спасена…  С души исчез страх и беспокойство, стала уверенность в спасении, и мир Божий наполнил ее сердце. Она твердо верила и знала, что она теперь в руках Божьих, в руках Иисуса Христа…
  Глядя на свою дочь, которую она родила, и которую  хотела погубить, вдруг ощутила великую горячую неописуемую любовь к ней, ту истинную материнскую любовь, которую может дать только Великий и Милосердный Бог!.. А также у ее сердце загорелась любовь к Богу, та любовь, которая была больше всякой любви на свете; ей захотелось жить, служить Богу, растить своих детей, радоваться жизни. И что бы то ни стало никогда не унывать, не падать в отчаяние и всецело довериться Господу Богу.

… Утро было солнечное и светлое. За окном пели птицы и, казалось, напоминали первые дни супружеской жизни с Александром, когда они были счастливы, когда каждое утро начиналось с молитвы. Дарья, помолившись, радовалась прекрасному солнечному дню, и собиралась покормить детей, когда внезапно открылась входная дверь и на пороге появился ее муж Александр. Переступив порог и войдя в дом он сказал:
  - Мир Божий вам, мир дому сему, мир вашим сердцам… Но Дарья от неожиданности чуть не выпустила ребенка из рук и стояла перепуганная, не могла сказать ни слова. Она смотрела на него и глаза ее наполнились слезами. Она стояла молча, только ручейки слез стекали по ланитам, и слезы капали на младенца, которого она держала на руках.
  Александр спокойно подошел и, улыбнувшись, нежно обнял ее и поцеловал в губы.  Дарья встрепенулась от его прикосновения, словно перепуганная сонная птица, глаза заблестели, по телу пробежала дрожь, печаль развеялась словно утренний туман и проснулись чувства любви, как просыпается утреннее солнце…

  … Кто может понять сердце женщины, силу ее пылающей любви, которая горит, как костер, обогревая своим нежным теплом, от которого сердце стучит, как молот, а в жилах кипит горячая кровь?…

… Приезд Александра был для Дарьи большой радостью, а еще больше радости она обрела, когда узнала, что он не изменял ей, что у него никого не было, кроме ее,  Дарьи, что он оставался верным ей и любит ее еще сильней чем любил…
  Он привез Дарье и дочурке Олечке подарки, а также привез и для младенца все необходимое, ибо знал, что Дарья должна родить ребенка…
  Привез, также, много денег, которые заработал за это время.
Целый день они рассказывали друг другу, что было с ними за время разлуки. Особенно Дарья рассказывала мужу, что произошло и каким дивным образом Господь сохранил жизнь родившемуся ребенку. Разговоров  хватило и на целую ночь, и Александр предложил помолиться Богу на коленях и воздать Ему честь и славу за Его безграничную великую любовь!.. Но прежде всего он спросил Дарью какое имя надо дать девочке, которую подарил им Господь?…
   И тут Александр вдруг сказал:
  - Раз таким чудным образом Господь явил Свою великую милость над этим ребенком, - то пусть будет ей святое библейское имя Мария!
 - - Да, да, обрадовалась Дарья, - пусть будет Мария…
Затем они обнялись, заглянули друг другу в глаза и,  улыбнувшись, в один голос сказали: - ПУСТЬ БУДЕТ МАРИЯ !!!.
                -.-.-.-.-

А что Полина? Полина уверовала в Бога, ходила в церковь и ей Бог послал хорошего мужа за ее доброе сердце…
А  что с Рындычкой? Когда люди узнали ее проделки, то собравшись всем селом, изгнали эту злую ведьму из села…
                P S
  Много дождей пролилось с того времени на землю,
Много воды унесли реки в море; Мария выросла и вышла замуж за Христианина Петра…  У них родилось три сына и две дочери. Их Бог благословил, и Мария имела от своих детей пятнадцать внуков, которые тоже имели свои семьи, а от них  Бог подарил Марии двадцать правнуков, которые все служат Богу…
  Удивительная и добрая женщина, была эта Мария…
   И это была моя мать…
Так чудным образом Господь сберег жизнь Марии, ибо у Него были на всех свои святые планы. И только можно сказать с благоговением в сердце: « ДИВНЫ ДЕЛА ТВОИ, ГОСПОДИ!!!...»