Бунин и окаянные дни

Разгорался бурно огонь революции,
Должен был он осветить сумерки старого мира,
Но, увы, не оправдались надежды,
Окрасилась заря над страною в кровавый цвет
И лишилась мыслящая Россия последних иллюзий, 
И нет уже у нее упоения бунтом,
Исчезло обаяние мирового пожара
И уже не звучит «музыка революции».
Увидели все омерзительную изнанку,
Вот она – революция, жестокая, безнравственная,
Торжество сил тьмы и дикого самоуправства
Под лозунгами свободы, равенства, братства…
Пожирали коровы тощие тучных,
Но не становились от этого сами тучнее,
Ведь если только разрушать старый мир,
То не останется вскоре вообще ничего!
И предъявляет писатель завоевателям счет,
Ведь они зло просто переименовали!
И шагают теперь по колено в крови,
Вот она, священно-революционная правда.
Взяла ее на вооружение «красная аристократия»:
Матросы с огромными браунингами у пояса,
Воры и щеголи в галифе и френчах
И чтоб были непременно сапоги со шпорами,
И сверкали в сумерках золотые зубы,
И блестели у многих от кокаина глаза…
Зло творят лишенные нравственных принципов,
Разве можно с такими сотрудничать?
Даже мысль такая кощунственна,
Есть лишь свирепая жажда погибели варварам,
Но не могут они быть такими, как красные,
Лишь разлука с Отечеством ждет их впереди…