Но ты летишь до Тель-Авива

Моя родная Линка Шлафман! –
поры студенческой невеста –
ты так же красишь ногти лаком,
на смуглой шее – тот же крестик,
краснея, морщишь нос с горбинкой,
когда чему-нибудь не рада:
ты шоколадка и горчинка,
печаль моя, но и награда!
Бастардо глаз хмельной искринкой
(ты прячешь звёзды? под ресницы)
пьянит меня – я пьяный! Линка! –
и сам, вот-вот, начну искриться...

Мы больше года были вместе,
в своей наивности не зная,
что ни жених, и ни невеста
порой судьбу свою решают.
К нулю умчались наши шансы:
меня в солдаты – вдруг! – призвали,
а ты с семьёй, сменив гражданство,
должна была лететь в Израиль.
И в ночь единственную нашу
Луна нас тайно обвенчала:
мы поклялись ночному стражу –
начнём когда-нибудь сначала…

И вот мы здесь – на Красном море,
сквозь восемь лет немой разлуки.
Случайна! встреча – я не спорю,
но ты протягиваешь руки
и снова нежно гладишь плечи,
и так же грудь твоя упруга,
как в тот запомнившийся вечер,
когда врастали мы друг в друга!..
Нам вторит жизнь красноречиво –
начать всё заново! сначала!..
Но ты летишь до Тель-Авива,
а я – в предгория Урала…