Ода Редактору

Редактор – то же, что священник,
На стол его – на камень жертвенный -
Кладем  душе-жизне-писания  свои,
Каноны покаянные влагая в них.

Там рифма крови сердце точит,
И кто-то темный бродит тихо,
Духовным сном сокрывши очи,
Мы сами разбудили  л и х о;

И вот - диктует мысли и слова:
Сомкнув уста свои, описывай, -
В них все срифмовано от века
Т е м,  кто отпал, и, крылья обломав,

Стал полудухом-получеловеком,
То – предок наш, вторая Слова сторона,
О н  воплощается в словах-стихах,
И в жизнь приходит через нас,

Живет  о н  нами, нами пишет, говорит,
И любит-ненавидит, рождает-убивает нами,
И всеми силами старается заставить согрешить,
Чтобы к Божественному Свету Слова не пришли.

Рифмуем, пишем жизнь свою словами
Коряво, мелко, криво и не в лад,
Бесцветно, и бессветно, бедно смыслами,
Начальных букв без слов поставив ряд.

Поэт играет словом, как игрушкой,
Вертя его и так, и сяк, и этак,
Он  - раб греха,  е м у  послушник,
И Бога Слова  на  е г о  кладет алтарь.

Но… рано или поздно, иль вовремя, иль никогда -
Придет для каждого покаяться пора,
И Бог в лице редактора и исповедника
Все по делом твоим воздаст.

Он про грехи твои тебе расскажет все,
По полочкам огрехи разложив,
И на кресте критичности распнет,
Достоинства – ничуть не приумножит.

Он властью, данною от Бога Слова,
Овцы заклания главу склонив,
Воззрит по-доброму, но строго, 
И скажет, ухо  приклонив:

«Писания твои отнюд не духновенны,
В них смысл – сплошное рифмоплетство,
И дьявольского духа  о т к р о в е н ь е, -
Предательство труда Апостола.


А посему тебе повелеваю я:  изыди от меня
Во тьму, где рукописи жизни грешников горят,
Великого искусства осквернив алтарь,
Им покаянья вечного искать – судьба!..»