Изгнанный

В разгар ночи шел дождь,
Сверкало небо грозно,
Средь громыханья ангел пел
И так душевно, так серьезно.

Он сидел на колени пав,
Весь мокрый от слез собратьев,
И виделось в его глазах
Такая боль с невиданной тоской.

И слышно было его пенье,
Захлебываясь в слезах,
Безумец о свободе пел
Застыла улыбка на щеках..

Крылья его словно два уголька,
Будто были грозою искусаны
Он был такой красивый, такой молодой,
А уже падший, обиженный, злой.

Что же пел он, низвергнутый в изгнанье?
Может песнию своей просил покаянья?
Ох, если бы все было так...
Да только вот ненужен был ему такой пустяк.

Изрек он из уст своих проклятья:
«Мои крылья сожжены огнем-
Это высший дар, сладость боли вижу в нем.
Пусть не взлететь мне в небо больше,
Пусть не видать мне дома милого,
Зато теперь свободен я.
Не съедает тоска, Нет отца моего
Нет рая, нет клетки моей золотой-
Теперь лишь простор, лишь покой»

И дух переведя вновь запел он неспеша:
«Мои крылья сожжены огнем,
Пустье так не велика беда
Теперь землею я пленен
И волен сам я выбирать куда ноге мое ступать»

Да только встать не мог он
От бессилия и боли внеземной
И лишь смотрел он вдаль
И смерти ждал и муки той
Что звал он «сладостная боль».

Но не случилось ничего,
Не получил свое спасенья.
Не пронзила молния его,
Нельзя сказать, что было то везенье.

Его проклятьем стала жизнь,
Вечная тюрьма с одним большим окном.
Хотел свободы, получи и распишись,
Теперь уж поздно бить челом.

Свободы жаждал, вот держи.
Она твоя навечно, ходи по миру как хотел,
А помнишь как когда то в раю
Было так тепло и так беспечно...