Бабушка Лигачёва

                ВЛАДИСЛАВ КОНДРАТЬЕВ

                БАБУШКА ЛИГАЧЁВА               

           Поэт Кондратьев, даром что поэт, при всей своей поэтической рассеянности, тем не менее весьма наблюдательный человек. И вот стал он замечать за Трампом странную особенность: посидели Большой Тройки в формате “Сообразим на троих” ни разу не пропустил, но при этом вёл себя как-то странно: сначала дрожит всем телом, нервно оглядывается по сторонам, потом водки выпьет – “разойдётся” – чисто заяц во хмелю: ведёт себя вызывающе, песни горланит, вернее одну песню. Каждый раз одну и ту же: “А нам – всё равно! А нам – всё равно!” Но в глазах, по-прежнему, прыгает страх. И женщин сторонится. В особенности – достойного возраста.

           А ещё от встречи с Путиным уклоняется. Даже Ким недовольно хмуриться стал из-за этого.

           Вот поэт Кондратьев и говорит Трампу:

           – А чего это ты, Трампушка, Владимира Владимировича избегаешь? Тебя президентом когда избрали? А ты – всё не едешь к нему на приём? В чём дело?! Отвечай, да прямо. Не увиливай.

           А Трамп оглянулся пугливо по сторонам и говорит:

           – Да я и сам понимаю, что с моей стороны такое поведение – крайне некрасиво выглядит. Я из-за это и сплю плохо, всё ворочаюсь ночами, мне уж Меланья сколько раз за это высказывала. И аппетита лишился. На саммите встречусь, бывало, с ним, а сам глаза в сторону отвожу – стыдно. Что обо мне люди подумают? А что он обо мне подумает? Да ничего с собой поделать не могу – боюсь. Шибко боюсь.

           Ким даже ухмыльнулся слегка. А поэт Кондратьев сдвинул брови и от Трампа не отстаёт:

           – Боишься? Это хорошо. Раз боишься – уважаешь. Но, с другой стороны, не съест же он тебя. Так что хватит тебе валять дурака, позвони Пескову, он тебя запишет на приём. Если хочешь, я пораньше встану, займу для тебя очередь. Пройдёшь в первой половине дня. А то за тебя уже и стыдно, если честно сказать. Люди же думают, что тобой уж слишком сильно недовольны и в любой момент могут снять, раз на приём не зовут. А оказывается, это ты сам резину тянешь. Ну, будешь звонит? Талончик тебе брать – очередь занимать?

           Трамп выслушал, покашлял в кулачок, а прямой ответ не даёт. Мнётся, лепечет что-то невнятное. Ким даже головой укоризненно покачал.

           Тогда поэт Кондратьев решил раз и навсегда прояснить поведение Трампа и говорит:

           – Я второй раз повторять не буду. Или звони Пескову и договаривайся о встрече, или объясни своё поведение. А будешь молчать, ни я, ни Ким с тобой больше общаться не станем. Вот, как хочешь, а мы тебе больше не друзья, если… С кем останешься? Ты подумай о судьбе своей скорбной.

           И Ким, услышав слова поэта Кондратьева, утвердительно головой кивнул. Видит Трамп, что поэт Кондратьев не шутит, настроен серьёзно, а Ким с ним солидарен, понял, что дальше оттягивать разговор нет возможности и решился:

           – Да я… собственно говоря… видишь, какое дело… э… м-м…

           – Давай не мямли! Будь мужиком! – прикрикнул на Трампа Ким, а поэт Кондратьев его усовестил:

           – Ну, ну, Ким, не дави на Трампа, видишь, человеку тяжело. А ты, Трампик, действительно, наберись уже мужества. Мы всё поймём. Если не мы, то кто же? Кто тебя ещё выслушает, утешит, ободрит, совет добрый даст?

           – Ну, ладно. Скажу, как на духу. Боюсь я. Очень боюсь.

           – Это мы уже слышали. Ты конкретно говори? Кого ты боишься? Или – чего?

           Тут уж Трамп решился, зажмурил глаза, да и говорит, как с вышки в бассейн бухнулся:

           – Я боюсь Егора Лигачёва[1].

           – Тьфу ты, чёрт драный! – одновременно выдохнули поэт Кондратьев и Ким, а поэт добавил:

           – Мы ждали, если честно, чего угодно. Но это… Ты чего боишься, дурашка? Ты ж не Ельцин, чтоб Лигачёва бояться. Хотя, Дональд, правду сказать – ты тоже неправ.

           – Ещё как неправ, – поддакнул Ким.

           – Да я знаю. Только я не самого Лигачёва боюсь.

           – А кого?

           – Его бабушку.

           – ???

           – Что?! Что вы на меня так смотрите? Я что-то глупое сказал?

           Ким даже руками всплеснул и голос повысил:

           – Ничего себе! А разве умное? Бабушка Лигачёва, чем тебе не угодила?

           Прямо за живое Ким Трампа задел. Он даже покраснел от волнения и стал, волнуясь и сбиваясь, объяснять:

           – А вы не смейтесь, а до конца дослушайте. Если помните, был в России некто Хрущ – Премьер-министр. У нас тогда с Россией были тёрки.

           – Можно подумать, что сейчас нет. Кстати сказать, легче назвать, с кем у USA тёрок нет, – не утерпел и вставил свои три копейки Ким, а поэт Кондратьев его снова урезонил:

           – Ким. Пусть Трамп доскажет.

           Трамп благодарно на поэта Кондратьева взглянул. Сглотнул нервно и продолжил:

           – Так вот – были непонятки. Холодная война… То, сё… И вот взорвал Хрущёв водородную бомбу. Мы тогда подумали, что – вот и пришёл нам этот, как его…

           – Трендец? – подсказал Ким.

           – Да, – подтвердил Трамп, – полный трендец. Полнейший. А потом Хрущ приехал в USAи заявил, что, дескать, “мы вас похороним”. А мы и так это понимаем. Ну, думаем, станет Хрущ водородной бомбой нас пугать, так нет, он говорит, что есть у вас нечто и пострашнее атомной бомбёжки. Он угрожал показать нам матушку Кузьмы.

           Сказал Трамп и смотрит на поэта Кондратьева и Кима, какое впечатление это на них произвело. Ким плечами пожал, а поэт Кондратьев сказал:

           – Мда-а-а.

           И Ким согласился:

           – Мда-а-а.

           А поэт Кондратьев добавил:

           – Кащенко[2].

           – Точно, – снова согласился Ким.

           Трамп, конечно, ничего из диалога поэта Кондратьева и Кима не понял, но догадался, что что-то не то они услышали в его словах, разгорячился и стал пояснять:

           – Вот я сейчас, что непонятное сказал? Да! Матушка Кузьмы! Именно этой достойной леди нас запугал ваш Хрущ. А Лигачёв, чей сын? Сын Кузьмы, ведь он – Кузьмич. А это значит, что Егор Кузьмич Лигачёв – сын Кузьмы и внук его матушки. То есть – внук матушки Кузьмы. Той самой, которой нам Хрущ угрожал. Верно? Ведь верно? Вот и посудите сами: приеду я на приём к Владимиру Владимировичу, а там – Егор Кузьмич. А за ним и бабушка его придёт: проверить, надел ли её любимый внучок шапку, захватил ли бутерброды, не бегает ли расхристанным – душа на распашку. А что будет, если я её увижу? Если она меня увидит? А? Вот то-то и оно-то!

           После этого, как нетрудно догадаться, наступила полнейшая тишина, а потом поэт Кондратьев поставил окончательный и диагноз, и прогноз:

           – Нет, здесь и Кащенко не поможет.

__________________________
[1] Лигачёв, Егор Кузьмич – советский и российский политический деятель (в 1985 – 1990 гг. – член Политбюро ЦК КПСС) [2] Пётр Петрович Кащенко (земляк поэта Кондратьева), род. 28 декабря 1858 (9 января 1859), Ейск – 19 февраля 1920, Москва – известный русский врач-психиатр, общественный и земский деятель. С 1922 по 1994 год носила имя П. П. Кащенко носила Московская психиатрическая больница № 1, название которой стало нарицательным.

© 08.02.2018 Владислав Кондратьев
Свидетельство о публикации: izba-2018-2193412
© Copyright: Владислав Олегович Кондратьев, 2018
Свидетельство о публикации №218020800921