Каменская

Пригвожденный пентаклем к земле
с небесами, пронзительно синими,
средь холмов и бескрайних полей
слышу песню твою тополиную.
Мой страдалец, мой Каменск не ШАхтинский,
не ШахтИнский тем более Каменск,
а казачья станица Каменская,
казаки на века ее ставили.
Вот сквозь ребра его нынешние
до сих пор красота ее давешняя
смотрит в небо, будто ищет чего
в облаках и летах проплывающих,
вот слеза его тихо падает
на Донецкий проспект у креста,
там распят он душой своей радостной:
светофор, магазин, суета…
Там распят он, никем незамеченный,
незаметностью к сердцу прибит,
вкруг него скверы-площади плещутся,
склабят пасти щербатые плит,
изуродованы, измордованы
фонтанами без описания,
экранами на недоворованные,
сплошь обветшалыми зданиями –
улицы, улочки, тропочки
к речкам, зачахшим от мусора,
к Донцу, на ставку сточную
с тиной и ряской вонючею…

О Каменск, дружище мой давний,
тебя не знавал я до боли,
но ты мне родной, и я ранен
твоею невольной неволей,
твоей неуклюжей попыткой
стать точкой на уровне века,
твоей бесконечною пыткой
кощунства на кладбище предков –
стоишь и теперь стадионом
на старых дедовских могилках,
и вместо церковного звона
медь цедишь блошиного рынка!
Воспрянь, отряхни этот морок,
и с тела сотри пентаграммы…
Ты был казаком, слышишь, отрок,
любимцем батяни и мамы!
Твоей дорожу дружбой честной
и братской любовью меж нами.
Восстань, и знамением крестным
себя осени, брат мой Каменск.

24.04.2017 г.