А он вчера ещё...

А он вчера ещё блестал,
Игриво жмурился. На плечи
Теплом пуховых одеял
Укладывался неизменной вещью.
Дразнился явью дэграде,
Как Феникс, отряхая пеплы
И в каждой новой белизне
Просвечивал зелёной ветвью.

Грудились дни. Упрямый век
Услуживал доступной манной,
Не нагрузив ни рук, ни век
Грозился пищей ресторанной.

У отщепенцев грустный вид
Замечен в залежах столетий,
Причём, не важно что за крик
Вопился из удушья клети, -
То ли прилив, то ли отлив
Руководил задумкой сдвига;
Луна не светит на двоих,
Когда б один, в полу-изгибе,
Ни там, ни здесь не обозрел
Державно льющуюся разность,
Имея плоскости предел,
Не различал ни крен, ни праздность.

Я не о том. Я отвлеклась.
(Хотя, какая в том расплата?)
В мозгу трепещется карась,
Удрав от щуки полосатой.
Где расставляет сеть рыбак,
С водой по-мастерски условясь,
Там каждый друг и каждый враг
Уйдёт ли вряд ли поздоровясь.
Хрящей поломанных не счесть
На шумном пиршестве. Добыча
Всегда придерживает месть
Последним ломтем голод клича.

Не суть. Я всё же добралась
До мысли гулкой, мозго-костной.
Она, как высохшая грязь
Лежит тарелочкою плоской:
Мне странно умозаключенье,
Что в жизни, ныне или присно,
Должно присутствовать веленье
Безоговорочного смысла.
И смысла жить, и смысла спать,
И смысла грызть гранит разлуки,
И смысла заправлять кровать,
Дабы не вымараться в скуке.
И каждый раз, теряя нить,
Связующую "здесь" и "будет",
Шагами длинными и впрыть
Бегу опять в казармы буден.

Я не готова заключать
Морганатические браки,
Ибо не знаю, где я - знать,
А где - добытая в атаке;
Где мой костёр, где мой пустырь,
Где ретушь для картины мира,
Где обезглавленный упырь,
За то, что ретушь мне придвинул.

Мне службу добрую всегда
Вперёд одалживает муза,
Но за неточенность пера
Кликушей выглядеть кургузой
На время позволяет. Строго
Расчерчен непонятный график
И затянувшиеся роды
Влекут опустошённый трафик.
Он как-бы выглядит успешно,
Сулит бессменную подмогу,
Заполнен ветренным и вешним,
Не отвлекаясь на погоду.

Глазунья весело глядит
В овраге плоском сковородки,
Её шкворчания мотив
И примиряющий, и кроткий.
За окнами резвится осень,
Бездушно треплет провода,
А те всё мужественно сносят,
Не демонстрируя свой нрав.
Затеял дождь негромкий шорох,
Спасая Феникса. Пожар,
Уже не лобызая порох,
Смешно атаки отражал.
Скучает лодка у причала,
В покое требуя ремонт...
А после всё пойдёт сначала,
Меняя пух и блеск на зонт.

Певучий скрип калитки смысла
Напоминает о Джордано.
И долгий путь планетных листьев
Разносит запах орегано.

30.10.17