Ходьба в замороженном

Ходьба в замороженном снегу затопляет один серый день
Я сделал паузу и сказал, “Я возвращусь отсюда.
Нет, я продолжу дальше — и мы будем видеть”.
Твердый снег держал меня, спасал, где время от времени
Один сапог проваливался. Представление было всё в линиях
Прямо вверх и вниз высоких тонких деревьев
Слишком много одинаковых, отметить или назвать место,
Чтобы сказать наверняка, что я был здесь
Или где-то в другом месте: Я был просто далёк от дома.

Маленькая птица летала передо мной. Она был осторожна,
Оставляя дерево между нами, когда оно освещалось,
И не скажите слово, чтобы сказать мне, которым оно было,
Кто был так глуп, что знал, что она думала.

Она думала, что я крался за ней для пера —
Белого в её хвосте; как тот, кто берёт,
Всё называя, как личное своё.
Один полёт боком отрезвил бы его.
И затем была груда древесины для который
Я забыл её, и позволил её небольшому страху
Унести его с пути, которым я, возможно, пошёл,
Без очень возможного пожелание ей доброй ночи.

Он остался позади неё, чтобы сделать себе последнюю стоянку.
Это было ободом клёна, распиленного и разделённого
И сложенного — и измеренного, четыре на четыре и на восемь.
И не другого, как мы с ним могли видеть.

Никто не вил в снегу этого года, петли около него.
И это было более старым конечно, чем склад этого года,
Или даже прошлогодний, или ещё год прежде.
Древесина была серой и кора, деформировалась у неё
И несколько затонувшая груда. Ломонос
Нанёс следы раны со всех сторон этой, типа связки.

Что держало его, хотя на одной стороне было дерево
Всё ещё растущее, и на одном частью даже опираясь,
Крайнее, собирающиеся падать. Я думал это только
Кто-то, кто жил в поворотах к новым задачам 35
Мог так забыть свою ручную работу, относительно которой
Он растратил себя, труд своего топора,
И оставил его там, далёким от пользы для камина,
Чтобы нагреть замёрзшее болото как можно лучше всего,
С медленным бездымным горением распада.
*
The Wood-pile

Robert Frost, 1874 - 1963

Out walking in the frozen swamp one grey day
I paused and said, “I will turn back from here.
No, I will go on farther—and we shall see.”
The hard snow held me, save where now and then
One foot went down. The view was all in lines
Straight up and down of tall slim trees
Too much alike to mark or name a place by
So as to say for certain I was here
Or somewhere else: I was just far from home.
A small bird flew before me. He was careful
To put a tree between us when he lighted,
And say no word to tell me who he was
Who was so foolish as to think what he thought.
He thought that I was after him for a feather—
The white one in his tail; like one who takes
Everything said as personal to himself.
One flight out sideways would have undeceived him.
And then there was a pile of wood for which
I forgot him and let his little fear
Carry him off the way I might have gone,
Without so much as wishing him good-night.
He went behind it to make his last stand.
It was a cord of maple, cut and split
And piled—and measured, four by four by eight.
And not another like it could I see.
No runner tracks in this year’s snow looped near it.
And it was older sure than this year’s cutting,
Or even last year’s or the year’s before.
The wood was grey and the bark warping off it
And the pile somewhat sunken. Clematis
Had wound strings round and round it like a bundle.
What held it though on one side was a tree
Still growing, and on one a stake and prop,
These latter about to fall. I thought that only
Someone who lived in turning to fresh tasks
Could so forget his handiwork on which
He spent himself, the labour of his axe,
And leave it there far from a useful fireplace
To warm the frozen swamp as best it could
With the slow smokeless burning of decay.