Благовещение. Леонардо Да Винчи

I

Не знали они, каково это -
Быть меж наковальней и молотом.
И лепили поэты вестникам
Крылья из сусального золота,

Чтоб горели павлиньей радугой:
Дескать, что ж ты, радуйся, Машенька!
Словно есть в том повод для радости,
Чтоб гвоздями в ладони - заживо.

И невелико озарение -
Написать на лице смирение,
Будто нет наивыше доблести,
Чем сносить безропотно горести.

Это где ж вы такое видели?
Вроде сами были - родители...

II

Перед тем, кто к тебе ворвался
В предзакатную тишь пейзажа,
Нет не то что сил отказаться -
Невозможно помыслить даже.

Отчего он молчит так больно?
Отчего он глядит так громко?
Он тебе объяснит, изволь.

У Отца твоего Ребёнка,
Что родится бездомным в поле,
Не тщедушно прекраснодушные,
Златокрылые небостранники -
А любому страданью чуждые
Непреложной воли посланники.

И пока смыкается грузно
Оперение грозной птицы -
Пальцы выломаны до хруста,
Буквы сыплются со страницы,

И губам неподвластно выговорить:
"Пронеси эту чашу мимо!"
Страшно людям Бога не видеть,
Но и видеть - невыносимо.

III

Посмотри, как чудно окрашена
Гавань дальняя в цвет небесный?
Страшный Суд в самом деле страшный,
Потому что простой и честный.

Может, нет ни костров, ни копий,
Может, вилы и крючья - бред.
Страшный Суд потому жестокий,
Что заступников больше нет.

И ни мольбы, ни обещанья
Не изменят Его в лице.

Не смогла отказать в начале.
Умолить не сможешь в конце.