В орбите Александра Пушкина поэма

ПРОЛОГ
Я: Расскажи мне, Лотман, о поэте.
О судьбе трагической его,
Отразившейся в проклятом пистолете.
Расскажи семи смертям на зло.

ЛОТМАН: Вам и в профиль и в анфас?
Ну так слушайте рассказ.

МЕТРИКА
В Москве мая двадцать шестого
на закате, когда солнце как помидор,
во дворе дома Ивана Скворцова
родился сын у Пушкина у маиора./2.03.2019/

ИЗ ДЕТСКОЙ САШЕНЬКИ
Монфор налил ему бальзам,
Арина к девкам потащила,
а он был сам себе с усам:
Марфушка Сашеньке ...

Он постигал гранит наук,
французский знал как русский,
Абрам Петровича правнук-
то весел,а то грустный.

Спроси Тынянова о том,
он больше знал,чем Лотман,
как ругался сын с отцом,
maman не избалован.

Ходил в обносках, как байстрюк,
(мать Лёленьку любила),
Абрам Петровича правнук,
по прозвищу:Россия! /31.10.2021/

ПИСЬМО ПУШКИНА БРАТУ ЛЬВУ
Никому не верь, дружочек,
Презирай всех. Видит Бог,
Фамильярничать с начальством
Я б тебя предостерёг.
И не верь, брат, в благородство,
А обид не забывай.
Покровительство вельможи,
Друг сердешный, избегай.
Ну а женщину полюбишь,
Не показывай ей страсть.
Равнодушней будь, прохладней,-
Легче станет обладать
Этой женщиной, поверь мне.
Это опыт старый мой
Тебе делает внушенье,
Лев Сергеич дорогой.
…Я теперь живу в Одессе.
Тут приехал Воронцов,
Звал к себе на хлебосольство.
Отказался без хлопот.
Пусть отец мне вышлет денег.
Здесь без них я не могу.
Жить в Одессе так тоскливо,
А я в оперу хочу.
И пришли мне книг поболе,
Греч там что-то обещал.
Ну а так живу в неволе,
Словно в клетке, отощал.
Не поётся мне на зорьке.
Лишь под вечер при свече
Сказки лезут в двери, сказки…
Ну, до встречи, брат, в Москве.


РОДСТВЕННИЧКИ
Свояк несносный Н. Павлищев,
Обвенчан с Пушкина сестрой,
Просил у Пушкина три тыщи,
Без них-де в петлю головой.

А тут ещё брательник Лёва.
Блудлив и к выпивке горазд,
Ждал ассигнаций сторублёвых
И уж, клянусь, не в первый раз.

За всех расплачивался Пушкин:
То мать задумает хворать
И он считал угодья, души,
Когда, где сеять, что продать.

Отец начнёт ворчать, скандалить,
Деньгу в заначке зажимать,
А  тут ещё старик-издатель
Стих не торопится издать.
Работа, служба и семейство,-
Куда поэту этот груз.
Они висят смертельным грузом,
Никак не сбросить этих уз.

Его всецело занимают:
Цыганский табор во степи,
Руслана конь и меч Рагдая
И в чешуе богатыри.

О, Александр Сергеич бедный,
Не мало вам пришлось страдать.
И снова Лёва просит денег,
Павлищев – Болдино продать.

Но сквозь колючки этих терний,
Злой бытовухе вопреки
На тройке Пушкина Онегин
Увозит прочь к брегам Невы!

И светит месяц им влюблённо!
И потому, друзья мои,
У Лукоморья дуб зелёный
И Кот шагает по цепи!

НЯНЯ
Как любила она его.
Словно сына родного любила.
С ним ей было уютно, тепло,
А ему прибавляло силы.
И спешила его душа,
И сердце его летело
Туда, где она ждала,
Где в окошке свеча горела.
В минуты отчаянья, боли, разлук,
Как лицейские други лихие,
Няня была ему друг
И воплощенье самой России.
За семь вёрст бежала пешком,
По сугробам она бежала,
К отцу его с матерью в дом:
- Сашу… забрали … жандармы…
Если б няня была жива,
Когда Пушкина пуля сразила,
Пред иконой она б прокляла
Убийцу, как будто за сына.

КЮХЕЛЬБЕКЕР
В грозовом и мятежном веке,
Оставив на время стихи,
Крикнул Вильгельм Кюхельбекер:
- На штыки, господа! На штыки!
Он готов был во имя свободы
Пожертвовать жизнью своей,
Но остались недвижимы роты
С верою в добрых царей.
Весь предан поэзии, дружбе
Кюхельбекер был стоек и прям.
На прощание крикнул он:"Пушкин!
Я знаю,мы встретимся там..."

“ЛИТЕРАТУРНАЯ ГАЗЕТА”
Ея придумал Дельвиг милый
И друга Пушкина призвал,
Чтобы Россию одарила
Его светлейшая печаль.

Они встречались ежедневно.
Изданье требовало так.
Статьи, заметки и поэмы,
Что позже в “Северных цветах”

Расцветало пышным цветом…
А иные где ж друзья?
Одни засели в кабинеты,
Других взяла Сибирь. Тайга.

Спасибо Дельвигу за это,
Что через много-много лет
“Литературную Газету”
И я почитывал в обед.

ГЕНИЙ НА ГРАНИ БЕЗУМСТВА
Пушкина считали сумасшедшим
Дельвиг,Баратынский,Карамзин.
С какою лёгкостью бросался он на женщин,
с такой же лёгкостью бросал их,сукин сын.

ДОПИСКА ОТ ПРОЕЗЖЕГО ГУСАРА
Пушкин мог и оскорбить,
гладких слов наговорить,
а потом тащить в кровать
ножки,ручки целовать.
Мог стишок писнуть madame,
а в догон-пять эпиграмм.
И хихикнуть пошло мог
русский маленький Сверчок.

ТРИ ПУТИ
Лицей окончен. Три дороги
Легли пред ними в дождь, в метель.
И редкость встреч сулят им боги:
Пушкин, Пущин и Вильгельм.
 Кто в Петербург, а кто в Одессу.
А кто из них и в Шлиссельбург.
Три друга мощного замеса,
Любой любому брат и друг.
Но только Дельвиг рядом с Сашей,
Благославен судьбой своей,
Опорой был и полной чашей,
Но он уйдёт других первей.
Дороги три, но воедино
Судьба России их сведёт
И в самый светлый миг счастливый
Отдаст венец им свой народ.

БОЛЬШОЙ ЖАННО
(Мой первый друг, мой друг бесценный!...)
Нет на свете лучше доли,
Чем холодною зимой
Вдруг услышать тройки борзой
Колокольчик озорной.
И увидеть сквозь окошко,
Как выходит из саней
Снегом русским запорошен
Самый верный из друзей.
И навстречу с криком: “Ваня!”
В колпаке ночном туда…
Заключить его в объятья
На прощанье … навсегда…

И как требует с нас дружба,
Ну, скорей, скорей, скорей
Выпить с горя! Где же кружка?!
Сердцу станет веселей!

ФАДДЕЙ БУЛГАРИН
(эпиграмма приписываемая Пушкину)
В литературе просто барин,
А в жизни льстец, подлец, стукач,
Фаддей Паскудович Булгарин-
Талантов истинных палач.
Ему дай волю, он бы слопал
России лучшие умы,
Но сел он сам своею жопой
На жало “Северной пчелы”.

ВИДОК ФИГЛЯРИН
Он был поляк в литературе,
Агент охранки и сексот.
Любил Рылеева до дури
Царю заглядывая в рот.

Но что, друзья, смешней всего-то?
А то, что этот сумасброд
Служил в войсках Наполеона,
А после – русский патриот.

И говорят, был на Сенатской
И Конституции просил,
А после с ловкостию ****ской
Он Бенкендорфу “хук точил”.

Такие, как Видок Фиглярин,
Есть у нас и по сей день.
Беда не в том, что он татарин
И не в том, что он еврей,

А в том, что прозванный Фаддеем,
Тадеуш - Кшиштоф, видит Бог,
Был точь в точь как наш Фадеев
Давивший лучших, словно блох.

АРАП ПЕТРА ВЕЛИКОГО
Всю ночь сидел над книгами,
Читал, читал, читал
“Арап Петра Великого”,
Который Ганнибал.
Он прадед Саши Пушкина
И он его воспел…
Но вот я под подушками…
Ну вот и захрапел.
И я во сне увидел,
Что перед сном читал:
Как едет Пётр Великий,
А рядом Ганнибал.

СКАЗОЧНИК
За словом он не лазает в карманы.
Поднимает он их на пути
и "Сказкой о царе Салтане"
радует детишек на Руси.
Отхлебнув немного пива,
скрываясь от Полетики в Москве,
пишет о попе он долгогривом,
пишет о работника Балде.
Я читал "Руслана и Людмилу".
Восхищали тридцать три богатыря,
Черномор, ныряющий в заливе,
и зарю догнавшая заря.

ИЗ ГЛУБИНЫ СИБИРСКИХ РУД
-Пушкин убит! Какое злодейство!
Мне горько, скорблю  я о друге.
Сердце пылает от мести!
Ах, если б я был в Петербурге…
Если бы все были рядом,
Друзья бы нашли аргументы,
Спасли бы поэта от яда,
Разрядили бы те пистолеты.
Нас жизнь разбросала по весям.
Кого на Сенатской, кого по-другому.
Свела ж его участь с Дантесом,
Словно было угодно так Богу.
Дельвиг в могиле, Пущин в Сибири,
Матюшкин в просторе морском и
Далёк его путь: миля за милей.
И где-то, бог весть, Малиновский.
Ах, были б мы рядом, смогли бы,
Закрыли б собою поэта.
Звучите, торжественны гимны!
И павшему многие лета!

ВАСИЛИЙ ЖУКОВСКИЙ
Грозой двенадцатого года
Страну корёжило и жгло.
Вступил Жуковский в ополченье
И прямо под Бородино.

Картечь свистала, выли ядра,
Жужжали пули, как шмели,
Французы молча наступали
На русские полки.

Творец “Людмилы” и “Светланы”,
Отмечен милостью богов,
Под гром военных барабанов
Был среди первых храбрецов.

И пусть на площади Сенатской
Он не стоял против царя,
Но всей своею музой чуткой
Клеймил у трона подлеца.

Он верен слову был и дружбе.
Не зря в удушливой стране
Тандем: Жуковский, тире, Пушкин
Был ненавидим при дворе.

С ним родством гордился Бунин.
Ведь был Жуковский, как ни как,
А по рожденью тоже Бунин
Воспевший родину в стихах!

Любовник искренний, романтик,
Печаль изведавший и боль,
Василь Андреевич Жуковский
Не признававший алкоголь.


ПИСЬМО ЖУКОВСКОГО ПУШКИНУ
“На днях прочитал я “Цыган”.
Что за слог - бесподобно, чудесно.
А как же хорош твой Салтан!
Я им восхищался по-детски.

Ты, дружище, не просто талант,
Уверяю тебя, что ты гений.
Для нас выше почестей, выше наград
Жизнь твоя, светоч Творений!

Но, милый мой Саша, уймись.
Служи Божьим даром России.
Послушай меня: перебесись.
Твой до гроба, Жуковский Василий.”

Кн. П.А. ВЯЗЕМСКИЙ
Сын красавицы ирландки,
Князя русского шельмец,
Пётр Андреич Вяземский,
Был поэтам как отец.
Он в Остафьево всех близких
У камина собирал:
Там Мицкевич, Баратынский,
Пушкин там стихи читал.
Он служил России верно.
И в Двенадцатом году
За великое сраженье
“Станислава” дал ему
Сам Кутузов, сам фельдмаршал…
Мы же возблагодарим,
За то, что он наставник старший
Тому, кто с солнцем лишь сравним.

ВЕРА ВЯЗЕМСКАЯ
Его любили вы как сына.
Вера Фёдоровна, вам
Писал он искренние письма
Доверяя груду тайн.
И вы к нему  так благосклонны.
Рукой по кудрям проведя
Смотрели чуточку влюблённо
В его горящие глаза.

ПЯТЬ
Нас годы сильными растили,
Борьбу указывал нам перст.
Пять чёрных виселиц России
Пять Звёзд подняли до небес.

ИЗ ДНЕВНИКА АЛЕКСАНДРА ТУРГЕНЕВА
Всё утро я у Пушкина.
Вечер – ресторан.
Кофеёк с ватрушками,
Молдавский хор цыган.

Снова я у Вяземских.
Карамзин чудак
Захрапел за картами,
Это добрый знак.

Время ближе к полночи.
Ах, Боже, Боже мой!
Какие же вы сволочи!
Что сделали со мной?

Что вы напечатали.
Я ж в Питер не смогу.
Хотите, чтоб там сцапали
Меня и под Читу?

…Театр. В ложе с Пушкиным.
Он вместе с Натали.
Булгарин всё наушничал,
Выклянчивал чины.

У Гоголя за чаем.
За окном октябрь.
Жуковский, Чаадаев.
…Ба, уже генварь.

Никому не верю.
Друг - в земле сырой.
Пятое апреля…
Год тридцать седьмой…

ИЗ ПИСЬМА СОФИ КАРАМЗИНОЙ
БРАТУ АЛЕКСАНДРУ
Он бледен был… он отходил…
Он знал, что умирает…
Детей своих благословил,
Наташе всё прощает.
Глазами комнату обвёл:
- Друзья мои, прощайте!
Арендт по вызову пришёл
И подошёл к кровати:
-Ну как, здесь больно, Александр?
А здесь? Да-да, я вижу.
Надежды нет, я виноват,
Но он почти не дышит…
Жизнь уходила не спеша,
Но смерть уж торопила.
Жуковский здесь, Карамзина,
А у дверей - Россия.
Вот он вздохнул в последний раз,
Кровоточила рана:
-Жаль нет друзей моих сейчас.
Нет Пущина Ивана…
Последний вздох. А у дверей
Росла, росла Россия
От нищих босых до князей
Она рыдала, выла.
И возле церкви, где отпет
Был первый русский Гений,
Стоял вельможа и студент
Преклонив колени.

СКОРБНЫЙ ПУТЬ
Лютовал мороз. Сугробы.
Кони нехотя бегут.
В мёрзлом гробе на Тригоры
Пушкина везут.

Толь метели, толь деревья
Плачут, стонут и шумят.
Скорбный долг тебе, Тургенев,
Жребий вытянул на ”фарт”

Стать последним у могилы…
Ухнул колокол: ”Прощай,
О, надежда всей России!
Лихом век не поминай.”

Выпал век лихой на долю,
Кто бы что не говорил:
Грозный шаг Наполеона,
Пять верёвок, пять светил.

Лютовал мороз. Сугробы.
Землю, лом, и тот не брал.
На печальные Тригоры
Снег стихами опадал.


ТАЙНА ВЕРЫ КАРАМЗИНОЙ
Сто лет берут на карандаш
Доктора наук и аспиранты:
Любил ли Пушкин – светоч наш-
Карамзину любовью тайной?

Мол, только ей он доверял.
Был с нею откровенным.
Ей в письмах душу изливал
Почти что каждодневно.

И тайну страшную его
Приведшую под выстрел
Она-де знала от него,
Одна на весь их Питер.

А как оплакивала смерть
Его на самом взлёте…
Быть может в этом что-то есть,
Не только лишь намёки?

Карамзина была на ять:
Умна, собой прекрасна
И Пушкин был, ни дать, ни взять,
В любви огнеопасным.

Мы можем копья поломать
В спорах: так ли, эдак,
Но не дано нам всё ж узнать
О тайне сей поэта.

Была лишь только Натали
Звездой его пленявшей.
И ей слагал он гимн любви
Жизнь за неё отдавши!

МСТИТЕЛЬНИЦА
Вот Идалия-Мария Обертей
была не прочь откушать "винегретика"
из сплетен,слухов,доносов стукачей,
став при дворе Идалией Полетикой.
Месть оскорблённой женщины страшна.
Чем же так не угодил ей Пушкин,
что став старухою причапала она
и памятнику плюнула в макушку?!
Одни кричат:поэт ей отказал,
другие говорят,что дело тонко
и будто Пушкин ею обладал
на память подарив ребёнка.

Они все правы,уверяю вас.
И это точно,а не сказки.
Пушкин был известный ловелас,
в нём страсть жила по-африкански.
Ведь прадед его чёрный - Ганнибал-
не тихим нравом отличался
и скольких баб дворовых от...
я считал,да видно обсчитался.
И оттого средь копоти тех дней
без доли малой сентиментика
пришлась Идалия-Мария Обертей
по Пушкину Идалией Полетикой.

        14.10.2018.


------------------------
ПЕРЕЙДЯ РУБИКОН ОРБИТЫ:
------------------------

ВСТРЕЧА ЛЕРМОНТОВА С ДЕМОНОМ
Метался Демон над землёю,
Под ним Кавказ средь облаков.
И как-то раз ночной порою
Его увидел ЛермонтОв.

И на вершину сев Казбека
Поэту Демон рассказал
Про овдовевшую невесту
И как её Он соблазнял.

Росли внизу одни чинары,
Виднелась сакля под горой
И горцы, злые как татары,
Неслышно крались на разбой.

Шла безмятежная беседа.
Не скуп был Демон на слова.
И что-то грустное поэту
Шептала на небе звезда.

Всё говорило о покое.
Планеты выстроились в ряд.
Казбек молчал. Лишь эти двое
О чём-то спорят, говорят.

Под шум Куры поэт и Демон,
Друг друга взглядами поняв.
Казбек покинув, отлетели
Меж звёзд блуждающих пропав.

А где-то бедная Тамара
Сокрылась тихо в монастырь.
Вернулся Лермонтов в Тарханы
И Демон, дух изгнанья, с ним.

27 ДЕКАБРЯ 1925-ГО
А я в день гибели Есенина
На мир задумчиво глядел.
Кружились медленно созвездия
И кто-то песню тихо пел.

И зашумев крылами ангел,
Спустившись  медленно с небес,
Песню пел и горько плакал
Над отправлявшимся на крест.


25 ИЮЛЯ 1980 - ГО
Бакенбарды вьются по-пушкинский,
Профиль – ну точно- арап.
Со всеми стопарь по-дружески
И следы как от волчьих лап.

Мало, мало выпало трезвости
И по-пушкински: Царь и Поэт.
Но погиб не пули дантесовой,
Заколовшись иглой тет а тет.

Я ТАЙНОЙ ЗАВИСТЬЮ НАПОЛНЕН…
А я спотыкаюсь от мысли
Неожиданной и прекрасной:
А стал бы я лицеистом?
Стоял бы я на Сенатской?
Пошёл бы я кандалами
Гремя на Петровский завод?
И как Пушкин в своей крылатке
Упал бы на Невский лёд?
Я тайной завистью наполнен
Такою белой, словно снег.
Но мчат меня безумно кони
Далёко, в двадцать первый век.

ЭПИЛОГ
Предо мной двухтомник синий.
Здравствуй, Пушкин, друг родной!
Как могли вы, так и жили
На земле святой.
Жили в радости, в покое,
А не редко в мятежах.
…Буря мглою небо кроет.
Вот и ах…

     11.01 – 1.02.11.10.2018г.