Мой маленький народ. Передача наследства. 6

/Продолжение/

Десять лет, после 21 августа 1968 до 5 марта 1978, мы с Соней продолжали заниматься подпольным распространением Самиздата, стараясь не очень высовываться со своего девятого этажа в Пушкино. Однако, если процесс идет, то он обязательно развивается. И еще за год до указанного выше 5 марта мы все же сделали шаг в бездну: благодаря знакомству с Валерой Абрамкиным, мы по его просьбе стали от своего имени оказывать денежную помощь из Солженицынского Фонда пятерым политзаключенными (одним из которых был Игорь Огурцов). Тем самым мы попадали в официальный список врагов народа (что потребовало увеличения бдительности в самиздатской работе).

А 5 марта 78-го мы, две семьи Сорокиных и Кузнецовых, под руководством нашего будущего тестя Виктора Кузнецова приняли участие в экспериментально-проверочной антисталинской акции: с большими (5 см в диаметре) нагрудными значками с надписью «25 лет живем без ЛЮДОЕДА» проехали от Пушкино до юго-восточного конца Москвы. И там, на станции метро, мы стали ждать Витю Сокирко, к которому мы ехали на просмотр их с Лилей фантастических по тем временам диафильмов с роскошными комментариями. Ну и нас, естественно, «замели» – смотрительница станции проявила бздительность и позвонила «куда следует».

Ну да это мелочи. А для разбираемой мною здесь темы важно то, что мы оказались во втором, после квартиры Петра Старчика, жилище с НОРМАЛЬНОЙ публикой! Понимаете, даже простое нахождение среди этих людей было похоже на пребывание в эдемском раю! И это в стране, гда сразу же за дверью начинался совсем иной мир – с хамством, жестокостью, тупостью...

Была еще и третья московская квартира, где по средам собирались Люди. Это квартира Марии Гавриловны Подъяпольской, куда нас ввел Валера Абрамкин. Квартира несомненно была напичкана подслушивающими устройствами, ибо здесь собирался «мозг» сахаровского диссидентства – авторитетные деятели всех групп либерально-демократического толка: Группы защиты прав человека, солженицынского Фонда помощи, Хроники текущих событий, советской секции Международной Амнистии, Свободных рабочих профсоюзов, Группы защиты прав инвалидов...

Четыре часа в неделю мы, заключенные гигантского концлагеря на одной шестой части суши, находились среди Людей! Это был кусок цивилизации, где не было ЛЖИ, стукачей, предателей. Лишь благородные «враги народа»! Большей частью люди интеллигентные. И были среди них представители высочайшей интеллигентности, в том числе и в классическом, доревоюционном значении этого слова. Их было много, но наиболее близкими нам оказались двое самых величественных: Раиса Борисовна Лерт и Евгения Эммануиловна Печуро. С такой интеллигенцией жить можно и в аду!..


Была в Москве и еще одна диссидентская (сахаровского толка) квартира – самих Сахаровых, куда во время моего (теперь уже анекдотичного) заключения в «Бутырке» и «Красной Пресне», уже после ссылки Сахаровых в Горький, моя Соня ездила одна.

И как мы с Соней можем жаловаться на судьбу, если целых пять лет (в 1977-82 годах) мы с ней прожили среди Людей?! Да, политическая составляющая маскировала многие глубинные человеческие качества диссидентов и правозащитников, но политические идеи ТАКОГО качества, которые насыщали сахаровское окружение, могли лишь облагородить и все прочие качества этих людей!

Не могу не рассказать здесь об уникальном свойстве правозащитного диссидентства. В стране с тотальной цензурой и отсутствием всех средств безопасной связи существовала своя информационная сеть, неподвластная бздительному оку! Задача власти сделать политический и уголовный террор НЕИЗВЕСТНЫМ миру и российскому обществу оказалась невыполнимой! Оснащенный до зубов оружием и подслушивающей техникой самый мощный в мире двухмиллионный аппарат насилия оказался неспособным удержать в узде какую-то тысячу человек!

А тем временем правозащитная информация по сети межличностных связей распространялась по всей стране. Докатывалась она и до работников науки и искусства. К тому же едва ли не половина талантливых работников кино и театра были потомками репрессированных а то репрессированными (Леонид Броневой, Ольга Аросева, Александр Збруев, Олег и Ростислав Янковские, Владислав Дворжецкий...). Благодаря этому, образ интеллигента (и дореволюционного в том числе) мы видели на экранах кинотеатров.

Самую крупную пощечину антиинтеллигентному миру, миру совка, врезал – за всех униженных и оскорбленных – Олег Янковский в фильме «Тот самый Мюнхгаузен» (https://www.youtube.com/watch?v=Rn5Dz48A04o). Он-то знал не понаслышке, что такое Интеллигент, в отличие от некоторых окружавших его, возмущавшихся его «высокомерием». Олег знал цену интеллигентности. И его Мюнхгаузен навечно останется талисманом каждого достойного Человека...

К сожалению, я не следил целенаправленно за темой интеллигентности. Поэтому каждый случай появления интеллигентной Личности воспринимался сверхновой звездой. Помню, как меня поразила аудиозапись концерта С. и Т. Никитиных для детей. Поразила именно интеллигентостью, без которой выдать те интонации, с которыми они исполннили песни, просто невозможно. Ни один совок и даже полусовок не способен хотя бы просто повторить ТЕ интонации, как оказалась неспособной и весьма талантливая Алла Пугачева повторить свои собственные интонации того периода, когда она была некоммерческой певицей...

Но что оказалось существенным после развала советского государства, так это то, что необходимым признаком интеллигентности стало презрение к государственному аппарату насилия. Если до перестройки человек еще мог оправдаться, что, мол, был не не осведомлен о масштабах государственного насилия в СССР, то с ельцинской, хотя и временной, ликвидацией цензуры и публикацией самых кошмарных документов о массовом истреблении народа не знать об этом мог только безнравственный негодяй! Не говоря уже о тех, кто этому истреблению аплодировал. Последняя мразь 21 декабря 2017 года возложила к сапогам самого крупного в истории массового убийцы (причем своего собственного народа) 10.000 алых гвоздик! Так что Сталин оказался плохим менеджером, ибо не доуничтожил всех сталинистов, и они вновь расплодились со скоростью крыс...

Вообще, российское общество последнего столетия – это анекдот на цивилизацию. Ну не парадоксально ли, что САМЫЕ лучшие представители общества объявлялись и объявляются уголовными преступниками и отправлялись и отправляются в концлагеря, а убогие умом подонки правили и правят обществом и занимают все руководящие посты?!

Ну и понятно, с начала горбачевской перестройки самые интеллигентные люди оказались враги народа, выходящие из концлагерей либо уже высланные за пределы Родины. Из сотни диссидентов и правозащитников (все замечательные!), с кем мне довелось общаться в жизни, самыми интеллигентными, на мой вкус, оказались А.Сахаров, П.Григоренко, А.Марченко, Т.Великанова, Е.Печуро, Р.Лерт, П.Старчик, Е.Гайдамачук, Ю.Ярым-Агаев, Б.Шрагин, А. и М.Синявские, В. и Н. Некипеловы, К.Любарский, А.Гинзбург, Н.Дюжева, А.Некрич, Ф.Салказанова, А.Шагинян, Ж.Росси, Н.Вильямс (муж Л.Алексеевой)... Увы, имена некоторых уже забылись...

/Продолжение-окончание, может быть, следует/