Если светлое что-то есть, то оно не моё

Если светлое что-то есть, то оно не моё.
Во мне всё хорошее сплошь поросло быльём.
Я в обносках, в лохмотьях, да скрючившись, да с горбом.
Я давно не зову никого в свой проклятый дом.
Мои чёрные склеры пугают самих чертей,
Мои волосы белые спутались в колтуны.
Мне рассказывал байки огромный зелёный змей
Про Адама и Еву, про Бога и про плоды.
Мне приятней смотреть на огонь криворотых тыкв,
Мне вкуснее отвар на костре заговорных слов.
Заплутавший, от страха, завоет, заголосит.
Я ему подпою в полудрёме блаженных снов.
Не единожды люди сюда, да всегда гуртом,
Не единожды мне угрожали большим судом.
Только нужно ли заживо мёртвых пугать крестом
И читать для них что-то грустное под окном!
Не пытайся меня спасти, я давно пуста.
Не пытайся меня учить, в этом нет нужды.
Те, кто знают про боль не приходят уже туда,
Где им кто-то другой обещал до краёв любви.
Те, кто знают про боль, не имеют ещё сердец.
И не видят уже разноцветных и лёгких снов.
Им бы где-то в ночи скоротать свой тяжёлый век
И пройти в одиночку тропу девяти кругов.
Я не чувствую больше, как холоден белый снег.
Мне не кажется больше горьким рагу из жаб.
Эта тёмная метка - клеймо на моей душе
Это значит, что я не вернусь никогда назад.