Соло для контрабаса с человеческим лицом

 
              Бакинским джазменам

…Контрабасовое соло,
что почти на грани фола –
смутно, смачно,
                нагло, нежно,
непреложно, неизбежно
в ткани жанра,
                в плоти джаза,
среди прочих прибамбасов,
в складках кружевной рогожи…
С контрабасом мы похожи
всей нескладицей телесной,
что содержит гул небесный
где-то в чреве и гортани,
балансируя - на грани.
Лакированною тушей –
на иголочке воздушной…
Балансируя на грани
задыханья, заиканья,
Фола,
        фейка,
                китча, жести!..
Скрипки истекают желчью
В контрабасовую спину,
Корчат уксусные мины…
Потому что – недомерки,
несмотря на сходство метрик.)

Кнут смычка не признавая,
модератор презирая,
струн звенящими губами
он смыкается с руками
гангстера-контрабасиста –
загребущи, жадны, быстры,
клешневидны,               
                юрки, цепки,
вен в узлах и в крупных цыпках
от ветров импровизаций…
(Хор Разъединенных Наций
славит Господову силу
на мотив контрабасиный…)


– «Лакримоза»?..
                Бархат, розы,
Вековые сопли, слезы…
Оприходуем девицу –
не успеет удивиться!..
Бархат – в клочья!..
                Слезы – вдребезг!..
Ей давно пора на нерест…
Вдохновители истерик,
закрыватели Америк,
Терминаторы аккордов!..
Полыхает шнур бикфордов:
нервы мира –
                наши струны.
Вновь пюпитр в свежих струпьях
нот, наструганных из классик.
Ну и чт; – что мимо кассы?..
Меж бекаром и бемолем
жизнь порхает серой молью,
Но –  малинов,
                зелен,
                золот
фрак безумных дирижеров!..

Ни столицы, ни провинций –
меж Юпитером и Ниццей
разогнаться на  хайвее:
Вечность – справа,
                Бог – левее.
- Слава?..
          Мульки,
                фишки, феньки!..
Но как хороши коленки
девочки-кариатиды,
что, застывши в трансе тихом,
ротик приоткрыв нелепо,
внемлет струн
                и клавиш рэпу…

Вы слепцы, Гомеры критик,
что признаться не хотите –
правит раем, адом, джазом
сонм Великих и Ужасных:
Вот – 
        рояль в кутюрном фраке
элегантным вурдалаком.
Барабанщик – циник грустный -
хлопнет барабан по пузу,
голому, как у танцовщиц,
ухнет, языком прицокнет
и пойдет веселым стёбом,
Стеком,
         степом,
                автостопом
по ушам невинным зала…
И, ссутулившись устало,
старым негром скаля кнопки
и жуя, как жвачку, ноты,
саксофон –
                старинный кореш,
контрабасу cкорчит рожу…

…А потом, покончив с соло,
средь кухонного разора
с этим самым саксофоном,
тихо смывшись от поклонов,
выпить виски (то есть, водки),
закусить его селедкой
(то есть, греческой маслинкой)
или ломтиком невинным
чуть подвядшего лимона.
Дать по морде саксофону,
повиниться,
                помириться,
на подпевку согласиться…

И, рассыпав все мажоры,
ткнуться в небо нежилое
неприкаянной,
                тяжелой
контрабасьей головою…

("Сходка", ФОТО АВТОРА)