Я любил её. Роман Заргин

Это случилось весной. Случилось мгновенно, но я долго не придавал этому значение. Небрежный штрих кистью, изменивший весь смысл картины моей жизни.
Она не была роковой красоткой. Хотя, может кому-то она именно такой и казалась, но не мне.

Я увидел её другой. «Милая» - первое, что пришло мне в голову. Конечно, она обидится, если я так скажу при ней. И вызовет у меня по-детски непосредственную улыбку.

Чем она покорила меня? Я и сам долго думал над этим вопросом. Меня всегда интересовала внешность. Я любил ярких девушек, которые знали себе цену. Но она не знала и не придавала значения своей внешности, хотя была по-настоящему красивой.
Первое, что меня в ней зацепило — её стеснительность. Не знаю, играла она или нет, но когда я первый раз попытался поцеловать её, она увернулась и даже немного покраснела.

Она во всём была, как ребёнок. Её жесты, мимика, смех были такими естественными и непринуждёнными.

А её сны... она каждый день рассказывала мне о своих ночных видениях. «Это просто кино» - всегда коротко отвечал я.

«Эскалатор превратился в огромного дракона...», «...высокая голубая женщина предсказывала будущее», «...белый крылатый кот парил в облаках...», «...огромный дом, собирал в себе людей со всего мира...»

Ей снились герои мифов и древней истории... и часто снился я. Притом что она мне снилась очень редко — к сожалению, я почти не запоминаю снов.

Конечно, она хотела видеть свою реальность не менее яркой, чем сны. «Но как мне, обычному, приземлённому существу создать сказку в жизни принцессы?» - часто думал я. Даже не понимал, дурак, что наша встреча уже стала для неё волшебством.

Я ведь не знал! Идиот, не знал! Не мог даже представить, что она — инопланетянка с белой кожей, зелёными глазами и золотыми волосами — потеряла рассудок, как только я взял её за руку и попытался поцеловать, тогда, в первый раз.

Как я мог понять, что ей не нужны цветы (_которых я кстати не дарил тогда, боясь быть осмеянным_), что её не нужны дорогие украшения и мои деньги. Я боялся, что она заберёт у меня последнюю веру в женщин и любовь. Чем больше времени мы были вместе, тем больше я боялся быть обкраденным.

Поэтому я почти ничего не давал ей.
При этом она отдавала мне всю себя, не боясь ничего. А меня это ещё больше пугало. Когда-то они приехала ко мне домой после ссоры без спроса, чтобы сделать подарок на день рожденья и провести Новый год вместе. 

Она верила, что я смогу открыться и стать для неё всем. Думаю, она знала, что я люблю её. В тот день я признался в чувствах, когда она спала. А когда она проснулась, у нас был лучший секс в моей жизни.

Наверное, первый раз за 30 лет я не мог назвать эти мгновения просто сексом. Это было воплощением желания, тоски, страсти, нежности, любви, ненависти и отчаяния одновременно. Наши тела кричали и таяли — этот огонь ни с чем не сравнить... но это было исцеляющее пламя.

Несколько дней мы были счастливы, как дети. Я и не понимал, почему мы ссорились.
Может быть, я хотел, чтобы она стала взрослой... но этим я убивал её прекрасный внутренний мир, разбивал хрупкое, нежное сердце своего ангела.

Разве знал я, что это сердце так сильно любит меня? Нет, не знал. Думал, что она ищет лёгкой жизни и хочет сделать меня рабом своих бесконечных капризов...
Да, она была капризной. Но когда я исполнял её нелепые желания, она казалась абсолютно счастливой.

Сорвал для неё соседскую розу — лицо, как будто подарил бриллиантовое колье. А за зелёные мандарины с дерева она была готова расцеловать. А что было, когда я привозил её в новое место с красивым видом на море! Иногда я даже ревновал... «Ну почему она не выглядит такой счастливой, когда я просто рядом?» - спрашивал я себя.

Нет, она была счастлива. Просто я всё время ревновал, хотя и не изводил её подозрениями. Вместо этого я флиртовал с другими девушками, чтобы иметь «спасательный круг», когда она уйдёт. Почему-то я был уверен, что когда-нибудь это случится.

А она словно всё знала. Иногда она смотрела на меня пронизывающим взглядом и говорила что-нибудь постороннее, но между строк читался смысл. И однажды я попался на переписке, которая для меня была просто игрой и не имела никакого смысла. Но она плакала так, будто никогда не простит меня. Но простила. С тех пор я больше так не играл. Но никак не забыть её слёзы.

А она забыла. Какое сердце должно быть у той, что может простить мужчине такую ошибку? Сердце ребёнка, сердце маленькой девочки. Боже, как же я полюбил это сердце.
 
После встречи с ней я стал лучше. Я изменился, стал мягче и добрее, я поверил в людей, у меня снова появились друзья...

Меня даже продвинули по службе, хотя я не стремился к этому. Я вообще ни к чему не стремился. Однажды она взглянула на линии на моих ладонях и сказала, что я добьюсь большого успеха в жизни и всё зависит только от меня. Она внушила мне, что я умный и сильный. Она дала мне веру в себя и заставила по-другому посмотреть на мир, давно казавшийся мне серым и унылым.

Иногда она была нежной и домашней: усаживалась ко мне на колени, словно кошка, и молча обнимала. Но порой уходила в себя и смотрела, будто я просто прохожий в её мире. Не знаю, что было у неё на душе в тот момент. И не хочу знать, какие тайны могут быть у моего ангела.

Я ведь тоже иногда отстранялся. А она хотела внимания, как любой ребёнок. И я отвечал ей холодом, будто из мести за всю испытанную мною ревность. И делал ей больно.

Она взрывалась моментально. Один лишь выстрел равнодушия приводил к катастрофе. Однажды она даже бросила в меня стулом. И я это стерпел.

Не мог её обидеть. Точнее, не мог допустить, чтобы ей было больно физически. Душевную боль я причинял ей постоянно, не отдавая себе в этом отчёт.

Со временем я научился сглаживать углы и просить прощения. А она стала себя контролировать в ссорах и вместо масла в огонь уже лила только воду, делая мою жизнь спокойнее.

Кажется, у меня получилось. Она повзрослела.

Когда провожал её на самолёт, в мою душу закралось предчувствие. «Вдруг я больше не увижу её». И обнял её так сильно, как никогда прежде. Она раньше плакала во время таких прощаний, но теперь её глаза улыбались. Она была спокойна. Да, она повзрослела...