ты прячешься в затхлой своей гробнице

ты прячешься в затхлой своей гробнице,
когда приходит пора весны
и счастья.

ребячество.

твои сны
похожи на чьи-то страдания,
невыносимую боль,
но ты невредим.

только не изнутри.

я знаю,
я тоже.

у тебя грустные глаза,
я всегда это замечал.
полусонные и потерянные.

особенно под дождём,
особенно по ночам

или когда ты замечаешь
среди прохожих черноволосую,
похожую на неё.

ты влюблён.

я знаю,
я тоже.

ты обращаешь внимание на детали,
мелочи, точки пересечения
в людях и их голосах.

под тобой нечаянно
тает дорога,

и ты тонешь,
даже не сопротивляясь.

я знаю,
я тоже.

у тебя усталый вид,
и у всего, к чему прикоснётся
твоя рука.

ты изнываешь,
убиваешься, словно пора,
словно плевать на других.

но ты не умеешь
по-человечески умирать.

я знаю,
я тоже.

ты ищешь ключи по карманам,
под ногами и креслами
всех пассажиров автобуса –

они остались в двери.
как всегда.

и ты как всегда
забыл обо всём нарочно.

я знаю,
я тоже.

ты перечитываешь страницы
лета 1928 года по несколько раз,
но не можешь понять,
о чем пересказ,

кто такой дуглас и
куда едет последний трамвай,

потому что в твоей голове нет места
для чего-то хорошего.

я знаю,
я тоже.

ты падаешь,
вдребезги разбиваешься,
лёжа на простынях.

собираешь себя по кусочкам
каждое утро,
чтобы снова разбиться,

опять,

пока всё не останется
невозможным.

я знаю,
я тоже.

у тебя грустные глаза,
и сердце в щепки
раскрошено.

тебе больно
существовать.

я знаю,
мне тоже.

но

нам больше
не одиноко.