Виски с ветром

...а ведь ты не доехал!..
Ну нельзя обрекать эту душу
на какие-то дебри чужих, раскуроченных ветром побед
над обычной зимой.
Пустяки - это жизнь, над которой однажды завьюжит
что-то вечное с Овна, где «да» помещается в «нет»
по дороге домой...
Ты впускал их без крика.
Кровь по венам - не шанс, а банальность...
Почему же теперь,
упиваясь потоками мглы над собой,
ты смиряешься с Ним,
беззастенчиво выбравшим к вечеру жизнь-виртуальность,
для таких недалёких, как мы, не прочтённых судьбой
в многочисленных бликах,
но ещё открывающих прошлому дверь?.
И в каких полуснах
(не доспать - это так примитивно
для среды распоследних,
охотою мерявших шаг)
ты мечтал отыскать то ли смерть, то ли след, то ли страх
по рисункам на ливнях,
что пролились в июле на таких же бродяг,
как и я в кайнозой...
Или в мел...
Или рядом с купиной,
что горела в секунду, вместившую собственный ад
для грядущего...
Нитью на левой руке я связую прохладу и зной
между мамой и сыном,
что пока не готов к своему возвращенью назад.
Расплескается дух
из дрожащих от счастья стаканов,
и легко расползется по солнечной тени,
меняя тепло на тепло
непридуманных двух,
что друг другу залечат сердечные раны
от коротких мгновений
совпадений с закрашенным кем-то печальным стеклом,
раздающим обман...
Эти крестики с согнутых шей
обойдённых вниманием счастья!..
Как же мелко в аналогах синих морей
на проспектах покинутых стран...
Даже жизнь не поместится в новой душе,
если целым, явившемся в части,
станет лёгкий Зефир, а не жизнь уносящий Борей...
На расколотый лёд
выйдет мой нарисованный крестник,
и, едва оторвав от снегов
молодое крыло,
возвестит убежавшим вперёд
о войне, на которой Твой нервный ровесник
за возможность излишних шагов,
погубив отражение, скажет себе:
- Повезло...