Прости поэт

Из поэмы
1
  Уж двести лет, как повелось,
  Поэт-бунтарь, поссорившись со светом,
  В прекрасный стих вливает злость,
  Дух революции приветствуя при этом.
  Но мне другой увидеть век пришлось,
  Когда ее плоды, неведомые тем поэтам,
  Отвергнуты с презреньем даже теми,
  Кто был обязан дух продлить ее системы.
  А потому мы и поднимем критики поэтов тему.

  2
  Поэтов много. Но порой они,
  Умело в ногу с временем шагая,
  Успешно славою с признаньем дни
  Своих талантов ярких отмечали,
  Богам Парнаса, кажется, сродни,
  Бальзам тянули эстетического рая.
  Но где же вы, прекрасные друзья,
  Когда в руинах корчится Земля моя.

  3
  Конечно проще романтизма звонкие октавы.
  Они украсить могут даже бред.
  Бери злодейство, блуд и парадокс, годится все для славы.
  Что делать, так устроен наш культурный свет...
  Но не хочу надежной вековой отравы.
  Годам, прожитым в мифе, дать хочу ответ,
  Живя в стране со смутами в веках,
  Что обороной от врагов внушила им надолго страх.

  4
  Легко в идейном бреде видеть в бунте благо,
  Забыв, что жизни далеко до красоты,
  Когда пожары, гибель – якобы за все расплата...
  Культуры гранд, вот это все приемлешь ты?
  Поистине, здесь не нужна ума палата,
  Достаточен туман лишь поэтической мечты.
  Как просто быть в иллюзии обмана,
  Не увидать в законе революции диктатора-тирана.

  5
  Вот три столпа: Блок, Брюсов, Маяковский,
  Еще не видя будущей судьбы,
  Готовы песни петь правителям московским,
  Обретшим власть в кровавом пламени борьбы,
  Смешавшим трусость с смелостью бойцовской,
  Рецептом пользуясь кровавой молотьбы
  Приструнят скоро вас, поэтов и рабов,
  И ловко вправят в культ ваш фимиам стихов.

  6
  Увы, не долог будет век их.
  Падёт несчастным первый Блок
  Чуть более прослужит человеком,
  Несущим революции цветок,
  Валерий Брюсов, внесший в рабство лепту,
  Не видя диктатуры будущей росток...
  Затем Владимир: «Инцидент исперчен...»,
  Уйдет трибун, в ошибках вечен.