Большим и не очень или по Атлантике на льдине

Часть 1
По Атлантике на льдине,
Проходя морские мили,
Замерев как в магазине,
Белые медведи плыли.

Всюду айсберги и глыбы,
Темнота, вода и холод.
Тут сказал медведь: «Могли бы
Мы найти заветный город.

Там стоят такие зданья,
Что не видно крыши снизу,
Каждое сверкает гранью,
Открывая в небо визу.

Что на льдине нам по свету
Без причины плыть, без цели,
Мы с тобою в город этот
Доплывём за три недели».

И ударяли по лапам
Закадычные два друга,
Одного звать мишку Цапа,
А другого мишку Мука.

Подгоняет льдину ветер,
То быстрей, то ели-ели.
И плывут как на корвете
Два медведя три недели.

Двадцать девять пароходов
Обошли, по крайней мере.
В речке судоходной воды
Хлынули на низкий берег.

Закричал тут боцман с борта:
«Видел я и дно морское,
И кикимору, и чёрта,
Но не видывал такое».

Усмехнулись медвежата,
И у старого матроса
Выпала из губ разжатых
На борт баржи папироса.

Мука с Цапою на берег
Вышли.  Зеленеют клёны,
И ещё, по крайней мере,
Стриженой травой газоны.

Подошёл к ним дворник Гриша,
И басит им: «Извините,
Здесь вам не бульвар в Париже,
Здесь Москва, здесь не сорите».

На  друзей взглянул он волком,
Поворчал ещё немножко,
Оседлал свою метёлку
И взлетел как бабка-ёжка.

Вышли маленькие детки
На прогулку из детсада,
Клали Муке в рот конфетки,
Цапе – плитки шоколада.

Подошёл к ним полицейский,
И представился по чину.
Он в Урюпинске и Ейске
Прежде нёс свою судьбину.

Он призвал друзей к порядку,
И просил за новость эту
Без обёртки шоколадку,
И ещё одну конфету.

Был июль. В разгаре лето.
Пел по радио Бутусов.
Странная картина эта
Мишкам северным по вкусу.

            конец первой части