Атомы в течении вечности нашего вида

Свежести идей, новаторства мыслей, словно глотка воздуха для нового вздоха. Мне этого не хватало, я чувствовал, как вязнет моя голова в слюнявой слякоти глупостей из закостенелостей, несуразных событиях, что выстраивались в ряд в конструкции личного мироздания. Запутанным представлялось моё прошлое и туманным одеялом было окутано наступающее будущее. Необходимы были решения, решения, которые могли бы вывернуть наизнанку обыденный порядок вещей, перестроить движение из невежественного течения на ясное и красивое сопротивление руслу жизненной реки. Хотя, может, и не ясное, и не красивое, но сопротивление, такое нужное, такое необходимое в моменты полного опустошения. Ожидание неудач висели грузом, и страхи перед ними, этими самыми неудачами, как и ошибками, так и потерями, слонялись вихрем где-то внутри и будоражили сознание, играясь с ним, и выскакивая за его пределы. Ничего, кажется, уже нельзя сделать, когда ты достаточно понимаешь свою слабость и не видишь своей силы, вот, тогда рушится всё, рассыпается и растворяется на твоих же ладонях как-будто бы пыль, пыль, как прах твоей же жизни.
Но ты дышишь, ты живёшь, и как-бы ты не ослаб тогда, и не искал сумасшествия теперь, всё твоё существование - это ритм бушующего сердца, когда в перерывах его ударов наступает тишина из несущественного и существенного, полезного и бесполезного, комфортного и неудобного, предсказуемого и бешеного, радостного и печального, научного и духовного, яркого и тёмного.
И мои внутренние мыслишки разбегались по всей этой степи из страха и сомнений, оставляя троеточие в виде следа, а тем временем и многим временем до...
Крошечные атомы мириадами поколений собирали огромный организм, суетились, делали его умным, добивались успехов и поражений. Он, этот самый организм, выживал и строил свой генетический код, переживая бесконечное множество потрясений, и эта система невероятных природных, чудесных механизмов сделала из него нечто разумное, но и слишком сильно боязливое, ибо всё умное страшится умереть, потому становится духовным и невежественным.
Пора бы уже и мне понять, что нет ничего более возвышенного, отбросив все эти страхи, чем простое желание жить ради будущего нашего вида, нет ничего более ценного, чем то, что мы люди, и детям нашим должно быть хорошо и комфортно. И мне, как и всем вам, полагается сделать это, сделать жизнь будущих людей лучше и элементарно просто счастливее. Мы строим сегодня то, что достроится завтра и неважно с нами или без нас, но фундамент в наших руках.
Мы атомы, атомы в течении вечности нашего вида.
SH