Весенняя серенада для трубы

ВЕСЕННЯЯ СЕРЕНАДА ДЛЯ ТРУБЫ
(поэма)

1.
Затмить её не думай даже,
Будь ты волшебница сама:
Пятнадцать лет минуло Саше,
Когда весна сошла с ума.

Взрывались почки точно в сроках,
Метелью сыпали сады.
Томилась Саша на уроках
От расцветавшей красоты.

Природе – матери единой –
Равны и нищий, и король:
Набухла грудь!
И за грудиной
Волною сладкой плещет боль…

Душа незнамо что просила.
Мозг в эмпиреях колесил.
Весны томительная сила
Порой совсем лишала сил.

Когда же видела Вадима
Иль голос вдруг его звучал,
Поток крови неотвратимо
В секрете этом уличал.

Закрыв пожар лица руками,
Сдержать пыталась Саша стон…
Но жизнь отлажена веками:
Во всём и всюду – Он.
Он.
Он!..

Тут уточнить необходимо:
Вадим чихал на ту бузу.
Всё дело в том, что у Вадима
ЕГЭ маячит на носу.

А если до конца признаться –
Вадим, средь прочих важных дел,
В свои почти что восемнадцать
Подружку на весну имел.

Ей двадцать два,
Всё честь по чести:
На травке, в зарослях густых,
Не надо ложь плести из лести
И слов не нужных и пустых.

На этом бы поставить точку,
Да Саша, на помин легка,
Застав их ночью под кусточком,
Дала сопернице пинка.

Поступок гадкий – скажет каждый.
Но ты, читатель, не кривись:
Момент в сюжете очень важный,
Что б развернуться вширь и ввысь.

У Саши папа с мамой в коме –
Хоть добровольно сдай мандат:
Ведь Сашин папа в избиркоме
На мэра первый кандидат.

За Сашей мчатся в обезьянник,
В психушке справку достают…
Пустили в ход и кнут, и пряник –
Вернули доченьке уют.

В особняке,
Что над цветеньем
Вознёс сиянье этажей,
Она под неусыпным бденьем
Прислуг и прочих сторожей.


2.
Вадим учился из-под палки,
Случался в поведенье сбой.
Но слыл средь первых в музыкалке,
В дым очарованный трубой.

Труба владела ли Вадимом
Иль он владел трубой как бог,
Но с ней, как с органом родимым,
Он всё себе позволить мог.

Мог звук таить как пламя в искре,
Мог низвергать как гул плотин…
Взовьется нота вверх, как выстрел,
И льётся с плеч, как палантин…

То в медь гремит по свету грубо,
То сыплет шелест камыша…
В его трубе звучат не губы,
А вся до краешков душа.

Девчонки? –
Только им в угоду
Или по шалости крови…
Но ни в какую там погоду
И не мечтал он о любви.

Любовь (он связан с ней по таксе)
Привычна, словно кровь врачу:
По выходным в районном загсе
Честь воздавалась трубачу:

Дыша к высокому неровно,
Трубу с Вадимом в договор
Зав. загсом Лидия Петровна
Впечатала с недавних пор.

И рейтинг, тут признаться надо,
И загса, и трубы взлетел.
Никто теперь без серенады
Уже жениться не хотел.

Но мы вернёмся к злополучным
Видавшим срам и страсть кустам,
Чтоб можно рассудить получше
Всё, что случилось ночью там.

Отъявленной драчуньей Саша
По складу сердца не была.
И от себя того пассажа
Девчонка сроду не ждала.

Хотя, конечно же, обида
В душе торчала, как кинжал.
Она не подала бы вида,
Но он – «старуху» провожал!!!

Как жизнь разрушилась печально!..
И так взыграли злость и спесь,
Когда нашла их куст…
Случайно…
Хоть и следила вечер весь…

Казалось, пнула-то по праву,
Над жизнью конченой скорбя…
Но пала Саша здесь же в траву
Шепча: «Я так люблю тебя!»

Уже «дежурка» прилетела.
Уже зеваки собрались…
Рыданья сотрясали тело
И слёзы горькие лились.

Поток их был лучист и светел
И отражал души накал…
Вадим не сразу и заметил,
Что их губами промокал…

Famine, помни:
В сече, в буче,
Для всех народов и времён:
Слеза –
любой ракеты круче
И пресвятее всех знамён.


3.
Есть тайны вечные на свете!
И сколько, умник, не буровь,
Не сможешь никогда ответить
Что значит всё-таки – «любовь» …

Под это слово столько сора
Мы нагребли со всех сторон:
В нём тень разврата и позора,
В нём отсвет нимбов и корон…

Вадим – предмет любовной жажды
Дам, нагулявших аппетит,
Не ждал, не думал, что однажды
Ему в любви так пофартит.

Не малый опыт за плечами:
К услугам «телек», интернет.
И в практике сегодня, чаем,
Преград и недостатка нет.

И вдруг – какая-то зараза
Спалила, скомкала все дни.
Ума и чувств лишила разом:
Ни дел, ни друга, ни родни…

Другие?
Быть не может речи!
С другими стал несносно груб…
Дождаться б вечера и встречи.
Дыханье пить. 
Касаться губ.

А опыт – мозговая пудра.
Не знают только дураки:
Всё, что вмещает Камасутра,
Бедней касания руки.

Двух душ надмирное сиянье
Сильней Эротовых проказ:
Губ вожделенное слиянье –
И грянет мировой оргазм…

Недаром все мы, что уж гаже,
За этой парочкой следим:               
На всех углах: «Вадим и Саша».
И в мыслях – Саша и Вадим…

В особняке столпотворенье,
С утра до вечера грома:
Идут родительские пренья,
Как прекратить шальной роман?..

Под сплетни лето пролетело,
Вот-вот и выборы грядут.
А дочь вразнос,
Такое дело…
Какое, на фиг, мэрство тут!

Тут власть берёт другая слава,
Карьере близится крантец:
Дочь – малолетняя шалава!
А кто ж тогда её отец?!

Не победив дочерней страсти,
Он тряс Вадима за бока:
«Пойми ты, женщина – не счастье.
Ты в люди выбейся пока.

Когда нарубишь кучу «бабок»,
Тогда, коль мышцею не слаб,
Возьмёшь себе любую бабу.
Вагон с тележкой этих баб».

Вадим смеялся: «Я не псина.
Мне счастье выпало любить…
Ты бабу купишь, да.
Хоть «Зину».
Любовь – за деньги не купить».

Всё шло к тому, да если знать бы…
Май – сводник.
А сентябрь – сват:
Пришла пора осенним свадьбам.
Вадим с трубою нарасхват.

Поостеречься бы полезно,
Когда накалена среда.
И как-то ночью, у подъезда
Его подстерегла беда.

Ни слов, ни просьбы, ни привета,
Обыденно, за просто так:
Лишь заступил за кромку света –
Из темноты в живот тесак.
-------------------------------------------


4.
С листвою, ржавой как железо,
Из дома в дом носило весть:
«Убит Вадим».
«Трубач зарезан» …
«Нет, жив. Хотя изрезан – весь» …

У входа городской больницы
Дежурит в полночь и в обед
Девчушка – синяя синица,
Вся не в себе – ходячий бред.

Но вскоре Сашенька исчезла:
Ни в школе нет, ни средь подруг.
Совсем здоров трубач болезный.
А там зима пришла на круг.

Теперь не поздно и не рано
Раскрыть черёд свершённых дел:
Когда б не ножевая рана,
Вадим в солдаты б загудел…

Бандит заказчика не предал,
Фемида же к своим добра…
Не вышел в мэры Сашин предок,
Ныл: «Попалил вагон бабла» …

Жена мозги ему промыла –
Весной в парламент в самый раз.
А дочь на семь замков закрыла,
Да под присмотр десятка глаз.

Что замышляла Саши мама,
Не доверялось никому:
Отныне школьная программа
Здесь изучалась на дому…

В любви оправданы все риски.
И через дворника-хрыча
От Саши краткие записки
Вадим нет-нет, да получал.

Как мало Саше было надо:
«Я всё смогу, я всё стерплю –
Но раз услышать серенаду…
А дальше сплошь:
«Люблю!»
«Люблю!»

Удачи в жизни есть, хоть редки:
Чтоб разогнать печаль-тоску,
На Новый год отбыли предки
К влиятельной родне в Москву.

Усадьба предков нелюдима.
Орёл на то он и орёл:
А «хрыч» за магарыч Вадима
С трубою к Сашеньке провёл…

Молчок!
Хоть очень подмывает,
Но здесь прервём мы свой рассказ…
Раз в жизни эта ночь бывает!
И не у каждого из нас…

Кто знал –
тому сих слов довольно.
Не знал –
хоть тресни, не поймёт,
Как это: сладко так, что больно!
Как тесно в бездне так, что жмёт!

Стремились сквозь века искусства
Нам показать, но не смогли,
Слиянье тел и душ…
Те чувства,
Что без сомненья – соль земли!

Не верь звездатым телесводням,
Храни от мерзости лицо.
«Родная» –
Промысел Господний,
А не надумки мудрецов.

Не следуй постулатам строго:
Как доказал родной народ,
Предашь родного ради Бога –
Предашь и Бога в свой черёд…

А вот и ночка просвистела,
Как пресловутый тот свинец.
Под утро Саша захотела
Трубу услышать, наконец.

Но где послушать звук опальный
Средь помещений сорока? –
Бассейн, спортзал, едальни-спальни,
А нет для сердца уголка.

Узор по дубу, вязь по буку…
Пилоны в золоте оков…
Но ни одной печатной буквы
Ни на одном из языков!

Нет места мысли, слову, звуку,
Любви…
Здесь места жизни нет!
Здесь Саша испытала муку
Какой ещё не видел свет…               

Но в строчке Главного закона
Любовь – единственная власть.
И золотая песнь с балкона
Сквозь снег над городом взвилась.
----------------------------------------------


5.
«Давай условимся мы разом;
Таланта людям не жалей.
Но помни –
Трубы с нефтью, с газом
Для многих – Моцарта милей.

Они прилипли к этим трубам,
Как на побегах летних тля.
Терпи их, любо ли не любо,
У тли с людьми одна земля.

При всей большой меж нами розни,
Есть и созвучия сердец.
Возможно, дочке эти козни
Городит вовсе не отец?

Хоть алчность в нём непобедима,
Но не такой же он сатрап?..»
Так убеждал отец Вадима
В стране известный эскулап.

Он знал нефтяника семейство
И сыну под конец изрёк:
«А любишь – то иди и действуй,
Чтоб не кивать потом на рок».

Пока судили да рядили,
Как лучше взять у жизни приз,
Она опять опередила,
Преподнесла ещё сюрприз.

Когда домой вернулись предки,
О песне слух летал с хвостом…
И предки дочку, факт не редкий,
Определили в «жёлтый дом».

Привычная для многих плата,
Чтоб жить, как говорится, всласть.
Так «леди» Горбачёва брата
В психушку отдала за власть.

Гребут, копают повсеместно.
Всё на дерьмо.
Им только б ключ,
Сожрут планету – ведь известно:
Мал клоп, но очень уж вонюч!

…Вадима к Саше не пустили,
Но посмотрел на чудеса! –
Какие моды там и стили…
Какие лица и глаза…

И представлялось вновь и снова,
Что край их жизни недалёк.
Что средь валежника людского
Сашуля – хрупкий стебелёк…

Добро, что не пускали к Саше:
Там от неё осталась треть.
И в гроб кладут,
Как скажут, краше,
Не каждый выдержит смотреть.

Не каждый.
Но в семье не плачут.
У них сложилось всё «О, Кей!»
Он с марта депутат.
А значит
Начнут грести еще сильней.

Растут доходы и карьера
Как на дрожжах, под небеса.
А там –
песчаные карьеры,
Лишь только вырубит леса…

Грести, копать…
Вадим от мысли
Столь неожиданной вспотел.
Копать, грести.
Чего ж мы скисли,
Как будто нет насущных дел…

И только лишь закат растаял,
С весенним ветром заодно
Вадима песня золотая
Влетела в Сашино окно.
----------------------------------------



6.
Субботний день в весенней лени
Плыл, испаряясь, в небеса.
В потоках запаха сирени
Ныряли яблонь паруса.

Закат объял своим величьем
Весь мир, исполненный любви.
Несчётный раз её по-птичьи
Дарили жёнам воробьи.

Вокруг всё сумрачней и глуше.
Вот отсвет облака пожух.
Густую тишину нарушил
Бомбардировщик – майский жук

В углу больничного забора,
В кустах – просторная дыра.
Слышны обрывки разговора:
«Ну, жди…»
«Давай»
«Давай, пора…»

Из окон сумрачной больницы
«Кричалки» дики и смурны.
То пробежит, то притаится
Вадим у тыльной стороны.

Две простыни висят верёвкой:
Через окно – второй этаж –
Спустилась Саша, как воровка,
По телу лёгонький мандраж.

Каких-то сто шагов осталось.
Бегут, мечту опередив.
Да, видно, просчитались малость–
Попали всё же в объектив.

И развернулся ад кромешный:
Сирены, крик, прожектора…
Но тут уже не надо мешкать,
Быстрей в подкоп и со двора.

Лишь только под забор нырнули
В бетон над самой головой
Со злобой цокнули две пули.
Одна в Вадима по кривой.

Значения пустячной ране
Не предаёт он сгоряча.
Друг «БМВ» завел заране,
И молодые в город мчат.

У загса были в полночь ровно,
Когда весь люд почти что дрых.
Но в загсе Лидия Петровна
Ждала в тревоге молодых.

Не меньше молодёжи рада,
Их женит завтрашним числом…
И золотую серенаду
Из окон в город понесло.

Уже у клёнов изумлённых
Растёт полночный хоровод:
Погоня,
парочки влюблённых,
Да всякий любопытный сброд…

И завершая повесть нашу,
Сказать одно осталось мне:
Счастливей чем Вадим и Саша
Быть невозможно на земле!
---------------------------------------------

                Март 2013