Опять про баню

            Опять   про   баню

    Лет   до  трёх  я   в   баню   не   ходил.   Мать   мыла   меня   в   тазу.  Мать   тоже   нет.    Она    работала   на   руднике  геологом  и   каждый   раз  поднимаясь   на   гора   мылась   в  душе  с  хозяйственным    мылом.   Потом    я   подрос   и  стал,   лет   с   трёх,  ходить   с   матерью  в   женское  отделение    бани   раз   в   неделю.   Там   меня   сильно  мылили,   особенно   голову,   что  мне   сильно   не  нравилось.   Мыло   лезло   в   глаза.   Потом   обливали  из   тазика,   приговаривая:   «Как   с   гуся   вода,   так   с  мальчика    худоба!»    Потом   мать    просила   какую   нибудь  женщину   присмотреть   за   мной   и   бежала   в   парилку.
Вот  оно моё   время!   Я   делал   вид,  что  играю   в   тазике   с  водой ,    подбегал   к   какой - нибудь    молодой  и   стоЯщей  женщине   и    хлопал   её   ладошкой   по    попе.    Она   с  возмущением    оборачивалась,   а   увидев   меня    улыбалась  и   говорила:  « Вот   озорник»  и   все   хохотали.  Потом   ловили   меня  и  тёрли   мыльными  мочалками, окатывали  и   отпускали. Старых   я   не  шлёпал,   боялся.   
   Потом,   после   войны,   отец   вернулся,   я   подрос  и   я   стал  ходить   в   баню   с   отцом.   В   бане   был   пол   цементный.  Скамейки   из  бруска    без   заноз   и    такие   же   решётки  на   полу  перед   ними.    В   раздевалке   мы   раздевались  в   шкафчике,  отец    одевал   на   запястье   круглый    жетончик  с   ключиком
от   шкафчика   и   шли   мыться.   Все   так   делали.
   Раз    один   мужик,   в   наколках,  очевидно   из   бровады,  жетончик  с   ключиком  повесил  не   на   запястье,  а   на  член   сделав   петельку   и   так   ходил.   Потом   сел   на  лавку    мыться.    А   жетончик  с  ключиком    провалился  в   щель   между   брусками.    Потом    когда   он   вставал   жетончик  попал   поперёк   брусков.   Вот    был    вопль,   а   потом   всеобщий 
хохот.