Сознание 7

      Сознание - это внутренний орган для восприятия света бытия, открытость воспринимающая открытое - таково на сегодняшний день определение, которое мы можем дать, не погрешив против истины.
      Наш биологический глаз работает вслед за ним и вслед за нашим бытием.  И является некоторым аналогом для сознания, поскольку он также орган восприятия света, но "внешнего". То есть глаз воспринимает "внешний" свет и ответственен за него, а сознание воспринимает "внутренний" свет или "внутренние" состояния. Это условно - ибо биологический глаз, подчиняясь бытию видит не только внешнее, а сознание воспринимает световое кольцо и значит всё бытие в его полном охвате.
     Тогда почему же мы говорим о внутреннем и внешнем? Глаз в человеке, хотя и работает не сам по себе, а благодаря "внутреннему", однако он активизируется извне, и принцип его работы соответствует принципу работы любого животного глаза. Но сознание есть новый орган, и тут Ницше безусловно прав, когда пишет, что "сознательность представляет собою последнюю и позднейшую ступень органического", так как Ницше пытается вывести сознание биологически-эволюционно, рассматривая его в данном случае не как продукт культуры, а как продукт натуральной эволюции. Другими словами, рассматривая его как феномен в космических масштабах. Однако, он должен был уточнить и сказать - световое сознание - позднейшая ступень, а другое сознание - вовсе не позднейшее. Но Ницше в этом конкретном вопросе был жертвой своего времени, впрочем, как и в некоторых других, и считал, что сознание - прерогатива человечества. Сознание для него было - "вот" сознание, на которое можно указать пальцем у тебя и у меня.
      Спору нет, с сознанием дела всегда были сложны. Глаз - достаточно конкретный, определённый орган, он локализован и вполне чётко видим(хотя бы со стороны), но не таково сознание, само являющееся лишь "состоянием", полем, облаком, некоторой формой форм или же состоянием состояний, свидетельствующим обо всех иных. Несомненно, это новая форма существования материи(природы, фюсис или пока как хотите), если только мы хотим быть материалистами, реалистами или фюсиками)) и хотим, всякий раз, последовательно выводить из низшего высшее. Но существует и другая позиция, рассматривающая сознание как некоторое вечное самоощущение материи, а отнюдь не новое,только что рождённое, и даже больше того, рассматривающая и саму материю лишь определённым, отпадшим от вечного сознания затемнением на краях, или вынужденным затемнением живого. Однако в конечном счёте суть дела не в том, чтобы мы попадали в неразрешимые споры между материалистами и идеалистами, уводящие нас в бесконечные абстракции по поводу того, что было раньше "курица или яйцо", а чтобы мы научились видеть и с тех, и с тех позиций достаточно свободно. И в духе достигнутой свободы увидели, что быть может этих непримиримых позиций и нет.
      Сознание как орган прорастает на внутренних состояниях человека, и всё же имеет и внешние источники своего происхождения. Глядя на животных мы видим, что никакие внешние источники, действующие прямым образом, породить сознание не могут. Ну а не прямые? Это ещё вопрос. И он уводит нас дальше от животных к растительному миру. К такому состоянию самого сознания, где внешнее и внутренне ещё не разделены достаточно чётко, чтобы можно было о них говорить. Сознание растения "связано", как выражался Аристотель, он правда говорил это о сне, как о "связанности" и невозможности расцепления, но такое определение хорошо подходит растительному миру, поскольку сознание растения спит и поскольку само растение и есть лишь "рост во сне". Внутреннее и внешнее для растения перемешаны. С трудом отделяются друг от друга и так отделиться и не могут. Растение грезит о себе, наполненное внешним миром, и грезит о внешнем мире, наполненном собой.
       Теперь если мы пойдём ещё дальше, куда и ходил Хайдеггер, и возьмём камень(вообще неживую природу), то мы увидим, что "внутреннее" и "внешнее" камня - это полное тождество, это только мы проводим в нём различие, никак не сам камень. Растение же начинает "плыть" в его первом различении, запутывается и выпутаться не может, и потому спит. Спит не камень, не неживая природа, а растение.
       В случае камня мы вынуждены говорить о полном бытии или Ничто. О несуществовании, не-жизни, не-сознании - в той мере, в какой они могут абсолютно уничтожиться - а могут ли они абсолютно уничтожиться? Очевидно нет. Но мы вынуждены говорить именно так, как о последнем пределе Бытия - Ничто.
       В случае растений мы вынуждены говорить о прото-сознании, первичной форме и начатке сознательности. О мире, в котором жизнь спит и её вековечные силы дремлют.
       В случае же животных мы вынуждены говорить о первом активном сознании, о сознании пробуждённом к действию и утверждению себя. О таком сознании, в котором чётко наблюдается "внешнее", однако никогда чётко не выделяется и не воспринимается "внутреннее". Животное утверждает себя полностью "вовне". При этом животные зависимо "впадают" иногда, в крайне редких случаях, и в такие состояния, которые невозможно не назвать "человеческими"(подобными, похожими на человеческие), когда воспринимают смутным образом самих себя и то, что с ними происходит, но такие их состояния лишь мелькают и тут же пропадают, будучи неустойчивыми сами по себе. То есть животные "силятся" стать человеками или прибиваются, вынуждаются к тому, но не "стоят". не "устаивают" в том. Оно и понятно, у них нет для того надлежащих механизмов.
       Но для того, чтобы хорошенько понять что происходит с животными в данных случаях, мы сначала должны столь же ясно увидеть почему и в силу чего, сознание человека является характерно устойчивым. Как говорил Маркс - ключ к обезьяне лежит в анатомии человека, но никак не наоборот, и мы вынуждены с ним согласиться, потому что более развитая форма чего-бы то ни было является ключом к своим незрелым формам. Сделаю здесь пояснительную приписку: это не значит, что не нужно изучать всякие зародышевые формы, они вполне "говорящи", но до определённого предела, а ключ всё равно - в высшей форме - тот самый, которым отворяется уже полное единство.
      Итак, животное существует в кольце "внешнего пробуждения", а человек существует в кольце "внутреннего пробуждения", человек открывает самого себя, и только поэтому видит и внешний мир совершенно по иному, не так как животное. Лозунг "познай самого себя", принимаемый философами за последнюю истину или же за приветствие, что само божество начертало для человека в Дельфах, на самом деле - не приветствие и не пожелание, а неизбежность, что случилось с человеком ещё до того, как он смог впервые о нём написать...