***

Ночи и дни проскальзывали в замочную скважину, слегка будоража и освежая её мысли. Телевизионный ящик бубнил как-будто в тумане, но оставался единственным окном в тот мир, что бежал и ложился на асфальт жизни снаружи. Пожилая дама, давно прикованная к постели, гордыми, неподвижными движениями глаз, словно рыдая, смотрела сквозь тишину своей теперешней жизни. Остросюжетными искрами сверкали события прошлого и были гораздо занимательней глупых и бездарных сериалов. Плакать или смеяться, касаясь бушующего вихря своей памяти, она уже не могла, её беззвучная душа просто рыдала или дерзко улыбалась, отражаясь каменным выражением на лице.
Она очень хотела увидеть внучку, которая была и которую она забыла, жажда этой встречи была сродни глотку свежего воздуха, которым и ради которого мы живём. Это ожидание преисполняло смыслом всё неподвижное тело и заставляло дряхлое сердце стучать.
Зашли двое, дева в белом халате, потрёпанном от бесконечных стирок, и слегка запачканном чернилами шариковых ручек у большого грудного кармана, и белокурая девушка с блестящими чёрными глазами, полными растерянности в испуганном взгляде.
Клубок чувств задрожал внутри старушки, она узнала во внучке себя в молодости, смехом и заботой заполнились её чувства, ураган страсти запрыгал внутри, но этого не было видно, душа скакала и искала любви, а выразить этих гигантских прыжков радости тело не могло даже лёгким движением век, что оставались застывшими и абсолютно бесполезными.
- Отключаем? Все документы подписаны, вы - её единственный родственник.
- Да - блондинка вздохнула - отключайте. Господи, бабушка, первая наша встреча, которую я так ждала и которую так искала, а ты заставляешь меня лишать тебя жизни.
Молчание бывает нужным или не нужным, слёзы случаются своевременно или излишне, здесь было всё нужно и всё неслучайно. И молчание, и слёзы.
Медсестра подошла к неподвижному телу и глухо вскрикнула:
- Она умерла! Отключать уже не потребуется.
SH