Вторая загадка Герберпудры - Ты, Павел, ходишь...

(--> после того, как Вы, если соблаговолите, прочтёте нижепереведённый мною стих Павла Тычины: "Ты, Павле...", и... быть-может, глянете ещё в списке моих произведений на отрывок-перевод поэмы-реквиема этого же автора: "Похорон друга", которая таинственным образом корреспондирует с этим стихом...)

С О Б С Т В Е Н Н О   З А Г А Д К А (??): С кем непосредственно общается великий украинский лирик Павло/Павел Тычина в нижеприведённом его собственом стихотворении? Т. е.: Кто на самом деле здесь тот его загадочный собеседник, который обращаясь к поэту-автору стиха в воображаемом (?) или вспоминаемом (?) диалоге, говорит: "Ты, Павел, ходишь..."?
-----------------------------------

          Желаю удачи моим сообразительним помощникам в России и за её
          прееделами! И... заранее - огромное спасибо всем!



"Т ы,   П а в е л,   х о д и ш ь   п о   з е м л е…" –
(откровение позднего Тычины, перевод)


Ты, Павел, ходишь по земле
А я вот тут с балкона свис
Ты зришь рассветы в серебре
Я ж неподвижно небом стиснут

Я знаю - помнишь обо мне,
Мой мозг пока ещё живой
И в нём час о'тчасу сверкнёт
На зверя гнев твой огневой

Пусть даже набок голова
Моя в петле сдавилась вкривь
Я весь – палящие слова
Я весь – протест, огонь и крик

Ох, братец мой, сказал ты раз,
Что не страшна на людях смерть
Как раз, когда я умирал - 
В мой смертный час - 
Кромешной тьмой накрыло свет




           Павло Тычина / Павло Тичина: «Ти, Павле...» (1942/43),
           малоизвестное стихотворение, приуроченное автором к поэме-реквиему:
           «Похорон друга» (1942/43), перевод с украинского

           (Здесь, вьіше, в третьей строфе, прочитывая дважды:
           «Я весь...
             Я весь...», –
           трудно не вспомнить строки Александра Блока, которые хотя и глубоко
           контрастны по смыслу, но всё же необчайно тонко характеризуют активно
           приемлемого всеми «неугрюмого» – раннего Павла Тычину «...Лишь
           Солнечных Кларнетов...» - (!) - а на мой взгляд, конечно же, и
           позднего тоже. Т. е. характеризуют особу «всего!...» – по-философски
           «цельного» – хоть это и труднодоступно для понимания и приятия –
           украинского гения):


                «...Простим угрюмство – разве это
                Сокрытый двигатель его?
                Он весь – дитя добра и света
                Он весь – свободы торжество!»


                А. Блок, «О, я хочу безумно жить...» (1914)