У монахинь работа-молитва

У монахинь работа-молитва.
У монахинь работа проста.
Ночью встанут на правило тихо
И чуть слышно зашепчут уста.

А в течение дня послушания:
Кто на клирос, а кто в огород,
Кто к барашкам, коровкам убогим,
Кто в столовой трудится идет.

Про себя все молитва, молитва.
Руки к четкам и в землю глаза.
Не смиренное это занятие-
Любоваться красой в небесах.

То прополка, то копка траншеи,
Помыть пол, покормить порося.
И сгибаются спины и шеи,
Этот подвиг суровый нося.

Пока молод и трудишься резво,
То вся жизнь пролетает, как день.
К старости уже руки черствеют
И вставать по утру будто лень.

А потом заболит поясница.
Ничего, мы подвяжем платком.
И опять дорогие все лица,
И обитель, как маленький дом.

И молитва, молитва, молитва
Про себя, за себя, за других.
И труды, и смирение, смирение.
Воли нет здесь и лишь Бог велик.

Прохудилось что? Это не трудность.
Как поет по ночам соловей!
"Ах, ты, долюшка. Ах, ты родная.
Добрести б до кровати скорей".

День за днем, час за часом стеною
Ограждают молитвою жизнь.
Эти хрупкие девичьи плечи
Держат все и усталость бежит.

"Ничего-ничего, полегчает.
Ничего-ничего, разогнусь.
Только сделаю я три поклона
И вновь на послушанье вернусь."

И идут стопы, топчут дорожку,
И для них здесь поет соловей.
И цветы вырастают земные,
Что не видел ты в жизни милей.

"Ах, ты, скажешь что. Тоже задача.
Ничего. Будет все лучше всех.
Помоги, Господи! Я не плачу.
Ведь уныние есть смертный грех.

Хорошо службы душу питают.
Ах, как легок Твой, Господи, хлеб.
Слава Богу, что сердцем взлетаю
Без претензий на гордый успех."

Жизнь легка у монахинь: молитва.
Искушения всем суждены.
А духовная брань-просто басни.
Не бывает духовной войны.

И принять, и утешить до срока
Тех, кто с миром в обитель пришел.
"Как же мудро устроено счастье.
Как же, Господи, жить хорошо!"