СтерЛядь. 3 Беда не приходит одна

 Лиза лежала уткнувшись носом в подушку и всхлипывала. Тихонечко, чтобы ее не услышали... Наплакавшись вволю она вытерла глаза, отмассажировала отеки под глазами, подкрасила губы.
Дома были внуки, нельзя, чтобы они видели ее плачущей.
Второй день Игорь приходил домой уже заполночь. Даже при внуках...
Но, на самом деле, не это заставило женщину плакать, она привыкла уже к тому, что будучи замужем, фактически Лиза жила разведенкой. Ее просто убило известие, что как это, в основном и бывает, пока она отчаянно билась с судьбой и соперницей, Игорь нашел себе совсем другой третий "вариант"

В маленьком городке ничего долго в тайне не сохранишь. Доброхоты обязательно вынесут весть на всеобщее обозрение. Вот и в этом случае "истина" оказалась куда более мерзкой, чем первоначальный вариант.

Если ранее Лизу мучили мысли, что она не права, что она губит настоящую (коли уж она - не настоящая, по прошествии более четверти века - то) любовь Игоря. Что та, которую Игорь полюбил - достойна его любви, умная, целеустремленная, начитанная (не то что она, "клуша" по словам мужа) и стоит уйти с его пути и с пути его счастья... Ну да. все в один голос утверждают, что в этой любви ничего кроме корысти - то и не было...

Но, то, что выплыло наружу теперь уж очень больно напоминало именно то, что выплывает при таянии снега...
Вновь означенная пассия Игоря была хорошо известна в городке, и слава у нее была с характерной отдушкой.

Есть женщины, которые - и женщины и работницы и матери и Люди с большой буквы...
А есть вот такие - прилипнет к мужику мертвой хваткой лести да соблазнения голыми лытками, и пропал мужик - доят его, используют и чем больше,. тем он счастливее - до самого момента прозрения...

Новая присоска к  благополучному во всех отношениях  мужу Лизы - Игорю умом прямо скажем не то, чтобы не блистала - даже не отблескивала.

По молодости она уже вот так вот присасывалась было к женатому мужичку, но попалась вовремя на пристальное внимание жены оного...

Жена - баба (в самом лучшем понимании этого слова) попалась решительная, протащив по коридорам офиса "соперницу" и подметя ею не первой свежести полы, твердо сказала - это предупреждение, и посоветовала до "греха" дело не доводить.

Смех и улюлюкание мужиков отбило охоту на один из смертных грехов - прелюбодеяние, не только у бабенки, но и у мужика суровой бабы.

Да и, как на грех, попался новоиспеченный вдовец, которого спроворая бабенка начала "окучивать" усердно, забыв о прежней "любви" напрочь.
Быстренько затащив в постель и зачав ребеночка она долго и упорно обхаживала  вдовца, не оставив ему шанса (несмотря на его сомнение в том кто же отец ребеночка - то!?)  и таки женив на себе.

Муж был при чинах, много старше, богат и хорош собой. Ну молись небесам на счастье - то! Ан нет! Муж приболел и бабенку понесло в тяжкие, при живом муже, стала она обхаживать Лизиного супруга...

Как смотреть в глаза брошенному мужу этой стерляди, как вообще жить и смотреть людям в глаза, билось в голове Лизы денно и нощно.

Она попыталась поговорить с Игорем, но не то, чтобы на непонимание нарвалась, а словно ее ушатом помоев окатили. Игорь! очнись! Ты же - просто дойная корова, а тебе то что, грубо ответил он Лизе, чего ради ты мои деньги считаешь! Твои!? а семья! Какая семья, он издевательски осмотрел ее - ты на себя - то посмотри!
Окунувшись в грязь с головой Игорь стал совсем другим.

Лиза была на грани срыва.... Уходи, через силу сказала она любимейшему человеку, которого любила по настоящему, боялась за него, боялась, что когда он, наконец - то осознает всю правду, не сможет с этим жить... Боялась, что и этого (ее, любимого, дорогого Игоря) она, та, доведет до ничтожного состояния, как и завоеванного некогда мужа, и перешагнув, пойдет за следующей жертвой...
Уходи!

Игорь надел наушники и включил музыку. Когда надо будет, тогда и уйду!

Уходи... я не смогу долго врать, дети, внуки, они не должны видеть эту грязь.
Игорь вздрогнул. Ты не посмеешь!

Я не скажу, но я узнала - узнают и они...
Игорь сидел уткнувшись в монитор.

Лиза плакала тихонько всхлипывая в некогда их спальне...

В зале раздавался смех внуков и детей.

На кону стояла такая жизнь...