Ассоциации с Бучем

сломанные ретро-велики, крах соционики, потому что она догматична, а мы живы,

утренние маршруточные приливы, подчиняясь лунам, несут мимо грязной зимы

которая поймана будет, как белая кошка в палисаднике – символ вечной детской победы

и обиды, но лишь на миг; которая пронесёт себя стремительно, как спринтер в кафе свой обед

навынос; мяукнув, многое изменив, встав в позу, вылизав проталины на тротуарах,

оставив нас молодых превращаться в старых снобов, которым весна – сплошная слякоть,

и неразбериха чувств, и в скворечниках ожесточённые бойни, и сбивающиеся ритмы всего

на свете, и полинявшие кошки, сохранившие невесомость независимо от того, какая

новость прочитана утром первой, независимо ни от чего. И в этом примерно контексте

развернулась наша с тобой история, помнишь? Сонное белёсое небо, солончаковый мир,

синтетические эмоции, будто ненастоящие: ловишь утром волну, вечером тянет ко дну,

тир, выстрелы, тишина, и в жёлтом соломенном поле ты ловил солнечных зайчиков – мальчик

самый интересный на свете, свободный ветер, кот сам по себе, стаффордширский терьер

неприручаемый, не поддающийся дрессировке, ловко увиливающий от ошейников и от стен

вызывающий только одно желание – жёлтое, солнечное, золотое, кинологическое – ко мне!

ветер мимо ушей, ветер свистит в сосне, в сердце, дверцы распахивая напрочь отчаянно,

энергию выстрела трансформируя в тихое счастье, деревья, детей и закипающий чайник,

не убегай, ко мне, вот поводок, сиди у ног, что ты, дружок, у тебя же свободы хоть отбавляй

все палисадники мира, все поля – простые и информационные – всё твоё; ко мне! я – точка

поводок – радиус, ты – замыкаешь круг, чертишь циркулем лап схемы встреч и разлук

ради нас, пожалуйста, подбеги ближе, принюхиваясь к рукам, не рассеивай жар в тумане

у меня в кармане есть что-то вкусненькое, ну не рвись, медленно, очень медленно, ближе,

как проплывают светила, как ретро-велики выходят из моды, как кошки растят усы, как тисы

и кедры и один ясень растут у моря, как само море укачивает китов, - так медленно,

как только можно представить, ты становишься ближе, радиус – меньше, а поводок – короче

ты становишься ближе, и мы поднимаемся выше над полем – вереск, клевер, дикие флоксы –

я притяну кожаные швартовы ещё немного, и из этого жёлтого моря, из одуванчиков скоро

вот-вот, ещё минуту, ещё минуту – ты, мой гигант Атлантического океана, ну наконец-то

выплывешь, чтобы сидеть со мной рядом, дарить свой запах – странствий, пчёл, зелёного мира,

и чувствовать мой – терпких, свежих желаний, главное из которых – не удерживать силой,

тихий щелчок карабина среди шелестящих колосьев, вспорхнувшие птицы, улёгшийся ветер

мощные лапы рванутся бежать через секунду? нет поводка, море открыто и спит таможня,

перемещай себя, самый мой ценный груз, в предзакатном пространстве багряных оттенков

будет ли это крах? ты уже никогда не узнаешь, перебирая быстрые километры и не оглядываясь

в памяти эти файлы не сохраняя: запахи, поводок, прирученье, как в «Маленьком принце»,

птицы, забывшие гнёзда, разбитые катафоты, ясень погибший и высохшие океаны,

грязные зимы и первые новости утром – о том, что ничего не меняется в поле жёлтого мира,

ты же бежишь? Беги, я не смотрю специально. Рваные радиусы, струны и воспоминания

эта история станет ретро, ляжет в архивы… Ты убегай, я понимаю. Но что такое?

пчёлы жалят

остро плечо ощущается рядом,

ты остаёшься,

синяя птица вьёт из поводка золотое гнездо.