Русский детектив. типажи. настёна

             10.НАСТЁНА
   
    (ВТОРАЯ СИЛА. Характеры героев. Споры)
    ……………………………………………………
     …………………………………………………..
     «…запасец?.. Что ж, имеется немножко.
     Шалавушка, Настенка... чисто кошка!
     Хоть с кем пойдёт, а всё сама в себе…
     Откуда приблудилась – неизвестно.
     Ну, да в таком дому найдется место
     И ласковой беседе, и гульбе.
     Красавица, тихоня... а умнюща!
     Посмотрит этак, за душу беруще,
     И весь растаешь... выложишь всё то,
     Что лишь духовнику открыл бы... право,
     Хоть вьётся по следам лихая слава,
     Худого не найдет сказать никто.
     Да и зачем? Отзывчива, сердешна,
     Всегда помочь готова... ну, конешно,
     Какая помощь? Обласкать, пригреть
     С дороги сиротину, бедолагу:
     «Озяб, родной? Давай к тебе прилягу...
     Да только не сочти, что так и впредь
     Пойдёт...» – Девиз навроде: милосердье
     Для всех... но никому из круговерти
     Особых привилегий. Вся в себе,
     В себе самой всегда... ну, чисто кошка!..»
     …………………………………………………….
     …………………………………………………….
       
      «… – дорогу дай!» – Раздалось за спиной.
     Я обернулся на весёлый, звонкий
     Девчачий голос, и нос в нос с девчонкой,
     И даже не с девчонкой – с расписной,
     Горячей, потной рожей самовара
     Столкнулся, было…от жары, от пара
     Невольно отшатнувшись, в полутьме
     Я разглядел насмешливый и тонкий
     Лик. Не лицо, а точно – Лик... «Настёнка?» –
     Тотчас невольно вспыхнуло в уме.
     – «Ну, дай пройти-то!.. Ишь-ты, стал, как идол!..
     Чего остолбенел? Чего не видел?
     Настёна я... вот, взял бы самовар,
     Да пособил!..», и запросто, по-свойски
     Всучила мне поднос, и я геройски
     Понёс его сквозь одурь и угар…»……………….
……………………………………………………………
……………………………………………………………   
     «…спросил Донат:  «Ну, как тебе Настёнка?..»
     – «Девчонка-то? Красивая девчонка...»
     – «Девчонка? – он залился – вот те раз!
     Да ей годков под сорок... ай да шельма!
     Любому замутит, замажет бельма,
     Колдунья, право слово!..  Нипочём
     Ни водочка, ни времечко... чертяка!..
     Такая и костлявую, однако,
     Переиграет, потеснит плечом...
     Ну, эта никуда от Никодима.
     Считай, что наша. С ней необходимо
     Тебе сойтись поближе. Ты уж с ней
     Особо не темни, насквозь просветит,
     На безоглядность – нежностью ответит,
     Ты нежен с ней – она ещё нежней...»
    …………………………………………………………….
………………………………………………………………..
………………………………………………………………..

    «… Нечеловечье жило в этой жути.
     Бескровная, тончайшей струйкой ртути
     Как будто испаряясь, отравив
     Меня блаженным ядом, умирая,
     Но плоть мою до капельки вбирая,
     Вдруг воскресала – вся живой извив:
     Бескровное тому мгновенье тело
     Как будто наливалось, золотело,
     И руки, наклонённые ко дну
     Бессильной, тихо зыблемой травинкой,
     Опять светились каждою кровинкой,
     Смертельную сгоняя белизну.
     Она опять пылала и светилась,
     Стеная и неистовствуя, билась
     В предсмертной бездне... и опять, опять
     Змеёй упругой, гибкой каплей ртути
     Выстёгивалась из огня, из мути,
     И наливалась кровью...
     Ни понять,
     Ни плотью осознать я был не в силах
     Её бредовых чар... я победил их!..
     Я проиграл... я снова потерпел
     Победу!.. Дикой бездне – пораженье?
     И в мареве, в чаду, в изнеможенье
     Так ничего понять и не успел...»
     ……………………………………………………….
     «…сквозь инея опушку
     Я на задворках разглядел избушку:
     Ещё дышала, тоненько курясь
     Дымком прозрачным, синеватым, тонким…
     «Так вот в чём суть, вот почему Настёнка –
     Я засмеялся про себя – такой
     Предстала мне впервой, и у зерцала
     Себя так безоглядно созерцала,
     Вот почему застал её нагой! –
     Голубка не успела с пылу, с жару
     Переодеться!.. Повезло, пожалуй,
     Да нет, определённо повезло!
     А хороша!..  И впрямь необычайна...
     Нет, не поверю в случай. Неслучайно
     Так просто нас и радостно свело...»
   ……………………………………………..
    «…а знаешь ли, что Никодим в раденьи
     Однажды возопил? «Се – наважденье!
     Блуд, блуд и блуд, вот всё, что мы творим,
     Вот, что узрел Христос, и ужаснулся,
     И от людей, от мира отшатнулся,
     И пригрозил Пришествием вторым.
     Он людям нёс любовь, а те, гориллы,
     Всё в блуд и похоть пересотворили.
     Как молвить слово нежное? Оно
     Воистину, как то зерно на камне
     Не прорастёт любовию, пока мы
     Не подготовим почву под зерно.
     Вот, ждём, готовим... только я порою
     Страшусь: а чем Пришествие второе
     Мы встретим?  Упованием на Суд?
     А где Преображенье, где усилье
     Самих людей?.. Они зерно взбесили.
     И забродил, запенился сосуд...»
     ……………………………………………
     «…мир человека был ещё нетленен,
     А он в нём целокупен, самоценен,
     Вполне самодостаточен, чтоб в блуд
     Не соскользнуть, как в сладкое болото,
     И там не расплодить ещё кого-то,
     Ещё, ещё!.. Поглядь – и там, и тут
     Уродливые, бледные подобья
     Ползут из топи, смотрят исподлобья,
     Ища своей причины среди мха,
     Ища чего-то цельного, такого,
     Что их в одно собрать могло бы снова,
     Как будто вовсе не было греха,
     Но грех-то – был! И Человек-Причина –
     Тот, цельный Лик, он сам теперь личина,
     Он сам теперь один из тьмы, из тех,
     Кто ищет. И кого же? Да себя же!
     И, ужас осознав своей пропажи,
     Винит не свой, но чей-то дальний грех...
     Смотри: Адаму с Евой до паденья
     Неведом был огонь деторожденья,
     А ведом был лишь цельный, купный свет,
     Они тогда-то гении и были...
     И пали, и в осколочки разбили
     Свой Образ... и осколочков-то нет...
     Мы – след, мы тень осколков этих дивных.
     Недаром же в умишках примитивных
     Порой догадка грозная мелькнёт
     И – канет, точно в омут... лишь поэтам,
     Наверное, дано сказать об этом,
     У них не столь тяжёл забвенья гнёт...»
    …………………………………………………….
      «…не он ли, всю гордыню прочь откинув,
     Создал могучий образ Андрогинов?
     Ну, кто, как не поэт?»
     – «И это ложь!
     О них есть древний миф...  но ты откуда
     Про этакое слыхивала чудо?»
     – «Да всё оттуда... баял Никодим.
     Не в этом дело, просто я хотела
     Напомнить о гигантах тех: два тела,
     Два духа, мощно слитые в один,
     Четырёхруки и четырёхноги,
     Ходили колесом они, и боги
     Могущества такого устрашась,
     Однажды рассекли их, неповинных,
     И с той поры в тоске о половинах
     Они живут, горюя и крушась.
     Ведь их не просто, бедных, разлучили –
     В народах, в поколеньях заключили,
     Теперь поди, сыщи родную ту,
     Единственную в мире половинку...
     Да где там половинку – четвертинку,
     Осьмушечку найти невмоготу!
     Пораспложались, спутались с чужими...
     И по сей день дробятся... а ведь жили
     В гармонии, в таком ладу с собой,
     Что не искали страсти утоленья
     В самодробленьи, в саморасщепленьи,
     Они ведь жили гениев судьбой,
     В такой любви, что кажется и ныне:
     Совсем не от тоски, не от унынья
     Воистину влюбленные порой
     На жизнь свою накладывают руки –
     От довременной, светоносной муки,
     От горькой невозможности второй,
     Единственной своей сыскать частицы...
     И если вдруг привидится, помстится,
     Что вот она сверкнула, обожгла
     Его, но он немил ей отчего-то, –
     В восторге чистом жертвенного взлёта
     Он предпочтёт спалить свои крыла:
     Уйти, исчезнуть, самоустраниться,
     Но только чтоб не смела исказниться
     Виной отказа милая!.. Он столь
     Страшится нежность подменить соблазном,
     Пустым прельщеньем, искушеньем праздным,
     Что слаще претерпеть любую боль
     И даже смерть... когда-нибудь, быть может,
     Когда их светлый дух опять встревожит,
     Счастливей будет встреча, а теперь...
     Теперь: вот главный подвиг искупленья
     Взаимной слепоты – шаг удаленья…
     Уйти, и притворить тихонько дверь...