Пушкин?

     Наткнулся я не так давно на фантастически безумную конспирологическую версию, утверждающую, что Пушкин не погиб на дуэли, а запутавшись в личной жизни и долгах, воспользовался ею, чтобы исчезнуть и «возродиться» во Франции под другим именем. Так Александр Пушкин стал Александром Дюма. Самым любопытным была даже не сама версия, а факты, на которую она опиралась.
    Итак, во-первых, в 1822 году в Париже появляется молодой человек, с африканскими корнями, сын скончавшегося задолго до этого наполеоновского генерала Дюма. Пушкин в это время не появляется в обществе, поскольку отправлен в южную ссылку, и биография поэта изобилует белыми пятнами.
     Во-вторых, до конца 1830-х, фактически, до смерти Пушкина, Дюма написал всего лишь несколько пьес, одна из которых, кстати, упоминается о неоконченном прозаическом отрывке Пушкина, и не был достаточно известен.
 И только после вдруг вылился целый поток романов, прославивший его.
     В-третьих, как один из «фактов», доказывающих данную теорию, приводится пушкинское стихотворение 1834 года.
Пора, мой друг, пора! покоя сердце просит —
Летят за днями дни, и каждый час уносит
Частичку бытия, а мы с тобой вдвоем
Предполагаем жить, и глядь — как раз умрем.
На свете счастья нет, но есть покой и воля.
Давно завидная мечтается мне доля —
Давно, усталый раб, замыслил я побег
В обитель дальную трудов и чистых нег.
     В-четвертых,  Пушкина, после смерти хоронят практически тайно, в закрытом гробу, в отсутствии родственников и друзей. Гроб до места захоронения в имении деда поэта сопровождает лишь Жуковский.
     В-пятых, один из первых крупных романов Дюма, никогда прежде не бывавшего в России, и написанный в 1840 году, называется M;moires d’un ma;tre d’armes, ou dix huits mois ; Saint-P;tersbourg; буквальный перевод — «Записки учителя фехтования, или Восемнадцать месяцев в Санкт-Петербурге» и посвящен восстанию декабристов.
     В-шестых, наиболее известный роман Дюма «Три мушкетера» (несмотря на то, что героев в романе четверо), вызывает  у автора теории аллюзии к характерной для русской литературе тройственности героев. Три богатыря были только на Руси.
     Ну и, в-седьмых, героя не менее известного романа Дюма, инсценировавшего свою смерть и появившегося в обществе под другим именем, звали Дантес.
      Были там и другие «доказательства», в частности обширные познания Дюма в русской литературе и перевод им на французский пушкинских произведений. Все это было интересно, но волны "доказательств" разбивались об один утес – ну не мог Пушкин, даже «став» Дюма, не писать стихов. Пусть даже и по-французски.

Навек прощайте, Натали,
Вы от меня давно устали,
Уеду я на край земли,
Мы с Вами встретимся едва ли.
Другой Вам будет песни петь
И называть своей голубкой,
Но я не буду сожалеть,
Вслед волочась за каждой юбкой,
Когда-то Вас боготворил,
Но прервалось весны дыханье,
Я о любви давно забыл,
К чему ненужные страданья.
Ваш муж великий был Поэт,
Да только Вы не поэтесса,
Так отчего же много лет
Быть в заключении Дантесу.
И он бежал, как я от Вас,
Играя местью, как игрушкой…

И все же жалко мне подчас
То, что Дюма, увы, не Пушкин.