Пес и кошка у окошка - клёвое место

Гибка и грациозностью - юная дева,
Следом - старого пса шелудивое тело,
Обычной псине не хватало свежести,
А кошке – снов о верности и нежности.

Влюбились, однажды, они понарошку,
Как в сказках о месте собаки и кошки.
К марту любовь их прошла привычно,
- Гав-мяу, брысь, а дальше – неприлично…

PS Ростом с избушку на курьих ножках - чем не из сказок про прогулки динозаврами?

Гуляли вместе поутру,
Кусочком малым суши,
Душевно гадили в траву,
А им, соседи - в души...

***
Оставаясь детьми

Трава мур-ава - трава охотно поедаемая мурками и авами, или как дети называют собак.

***

Вот и взобрался кот на сук,
Перечесть под суком сук.

***

Клёвое место

На широком подоконнике, залитого солнечными бликами окошка, затаился упитанный кот, периодически лениво поигрывающий ослепительным мехом, позвонками и ужимками мякины.
Глухой шмяк клювом неосторожной пташки о стекло послужил сигналом, что, метание дичи сломя голову, завершилось очередной свихнувшейся шеей.
- Клюнуло, мя, - котяра хитро потянулся и ловко проскользнул в открытую форточку, завершить свою охоту за неловкой добычей.

Стройная схема клёвого места коту, нежданно, нарушилась заменой традиционного окна с форточкой пластиковой пакетной ерундой с экономичным проветриванием створок.
- Шмяк, мя, мя! - приходилось нетерпеливо попеременно тереться у ног хозяина и дверей, намекая, что срочно до ветру, пока другой хищник не перехватил законную дичь.

Конец клёвому месту с охотой наступил с появлением в доме новой хозяйки, проводившей там всё больше времени, - Сухой корм и лоток! - та сухо пинала кота ножкой с ухоженными ноготками яркой боевой раскраски, прицелясь наступить и на хвост.

- Шмяк, мя, мя? У! - пытался протестовать кот, оцарапывая хозяйкины чулки и поставив черную отметку в её парадные туфельки.

-  Фу! Ещё одна потуга и подрежут бубенчики! Что лизать на подоконнике будешь? - фурия урезонила  зарвавшегося на волю кота. - И собаку заведем, присматривать за твоими проказами.

- Ещё сук в доме не хватает? Мя-мя-миа! - кот поёжился, всё поняв и молча вернулся на свой подоконник. Терпение - его всё и теперь, хотя, его место стало клёвым другим охотникам, а искрящаяся шерсть терять остатки былого лоска.

(продолжение следует)