Накануне

И дружинник, и князь, – пусть готовится каждый,
кто решился в сраженье вступить и полечь, –
оболгут не единожды нас и не дважды –
это горькая плата за поднятый меч!
Так воздастся потом и неправым, и правым, –
толкованье эпох для лжецов – благодать! –
ибо чем же ещё краснобаям лукавым
малодушье и низость свою оправдать?!

Трус ни стойкости нам не простит, ни отваги,
обозлят подлеца благородство и честь,
и на ветошь пойдут наши славные стяги, -
запоздалая месть – это всё-таки месть!
Так и прежде велось, так ведётся и ныне, –
и, похоже, пребудет во веки веков, –
ибо снова и снова ложатся святыни,
на себя принимая всю грязь с каблуков!

Нас ещё проклянут за жестокие сечи
и за то, что смиренно не шли под ярмо,
и за то, что на лбы, и за то, что на плечи
не давали татарское ставить клеймо!
То Даждьбогом грозя, то грозя Иисусом,
то схватив за узду, то пустив повода,
не простят нам того, что ордынским улусом
не остаться Руси на века, навсегда!

Нас ещё попрекнут и походной добычей,
и стенанием жён половецких и дев,
нам поставят в вину ярость воинских кличей
и широкий, как степи, былинный напев!
Станет скотным двором то, что было собором,
продадут и погост, и кресты, и гробы!
И в кануны суда уравняют позором
и вступивших в борьбу, и бежавших борьбы!

Но смиряться не нам даже с этим итогом.
Будь что будет, мой друг, но – мечи из ножон!
Ратоборец расскажет, представ перед Богом,
и – какого рожна он полез на рожон!
Выступаем – небесных знамений не выждав!
Нам походной трубе доверять, как судьбе!
В Поле Диком отыщем и дважды, и трижды
князю – славы, и чести – себе!

1993.