Пёрышко пёстрое

Пухла слезами капризно Нева так по-женски,  по - вешнему,
пористый лёд скрежетал, как зубами, и еле держал.
Меж парапетом, озябшим зимою бесснежною,
и между льдом расширялся, чернея, прогал.

Грелся ли камень на солнце за день, коченея ночами,
таял ли лёд от прогретого воздуха, мне всё равно,
мне бы вдохнуть  неба толику с сиплыми в марте грачами,
мне бы посметь посмотреть на второе окно

от водосточной трубы…  на шестом… Складки тюля,
знаю, лежат своевольно на досках паркета…
Как же давно меня к окнам  родимым тянуло.
Снились во снах моего невозможного  «где-то»,

двор этот старый, и стены кирпичною кладкой,
солнца ладони шершавою кожей хранят…
Комната залита светом… у старой лошадки
грива потрескалась… Весь, от волос и до пят,

вросший  во всё это… Память  фонарным лучом,
птицей с макушкой  взъерошенной,  с клювиком остреньким
мечется по двору,  в арку сквозную,  и – вон…
Пёрышко пёстрое  выпало с птичьего  хвостика…

Только глазами следил через дым сигареты.
А со двора, я не птица, мне некуда деться,
лет пятьдесят, как меня отучили от детства,
память осталась, и двор… Да вот пёрышко это…