Страшнее нелюбви я ничего не знаю

Страшнее нелюбви я ничего не знаю.
Пусть пафос сеет пыльные слова,
Свою нору пустую закрывая,
Развешивая гроздья бла, бла, бла.

И древний страх извечный, спутник верный,
На поводке коротком рвёт и рвёт.
И смысла нет в конечности вселенной
Измерянной на персональный счёт.

Тогда - Труба. Тогда в ней спорить буду
С заблудшим ветром, раненным котом.
И в жерло коридора, всё же чуду
Молитву брошу смертную о том .....

О чём просить? О чем в соплях канючить?
Как дальше, уперевшись в стенку, быть?
Хотя бы тонкий, как иголка лучик,
Чтоб рваное сознание зашить.

Я много видел. Смерть кидала камни
На сердце пирамидою могил.
Уже давно не тот мальчишка славный,
Сопливый, что дышал, а значит жил.

Где смысл, когда так поступают с нами?
И все, в итоге отгорев, лежат.
А те, кто здесь под вьюгой пониманья
Беспомощностью голою дрожат.

Как быть? Зачем? В чём смысл? Пытая вечность,
Рядами человечество идёт
И песней пьяною,  на голову беспечность
Надев, шагает к краю. Шаг - и вот...

Среди камней стою я поражённый.
Свет солнца, однодневки мотыльки.
И студит в осознаниьи лоб холодный
Дрожание бессильное руки.

Так было. В это светопреставленье
Весенним днём с разбегу я попал.
И взрывом взвыл открыв в груди последний
Рубеж. И будто умер осознал....

Мой смысл есть - Открытое Доверье!
Как в детстве, как у мамы на руках.
Когда ни горю, боли или зверю
Не взять. И лишь улыбка на губах.

Да просто жить. Выгадывать заранье,
Еще сейчас куска не проглотив,
Не стоит. Нет не отворится знанье тому,
Кто жмётся в страхе затворив.

Себя.

Зачем?

Через века и войны,
Сквозь катастрофы, всё таки
ЖИВЁТ
Наш хрупкий мир.
А если сердцу больно,
Так это значит, корку страха рвёт
Любовь, пока живёт, покуда плачет.
И понял я, когда был на краю,
Что двигает сквозь космос синий мячик
Простое и наивное Люблю.