Флагман

Старой калошей прозвали его,
царской постройки, портовый буксир,
с угольным дымом над длинной трубой,
с рыжими кранцами через планшир.

Ползал по бухте, толкал и таскал,
баржи, плашкоуты, контейнера,
на белоснежном, морском, капитан,
пренебрежительно сверху взирал.

Как мимо борта его молодца,
ржавую, тянет со скрипом лохань,
дыму - то, копоти от подлеца...
губы кривил на мазутную рвань.

А мореманы - ведь стыд и позор,
голые пуза, цигарка в зубах,
мама-анархия, как до сих пор,
не приструнили пижонов-салаг.

Дело былое, а завтра война,
город портовый накинул бушлат,
и для "калоши" сыскались дела,
внутренний рейд под охраной держать.

Пара "максимов" и дюжина бомб,
верная гибель подлодке чужой,
уголь получше, чтоб дать полный ход,
мощный прожектор и флаг с полосой.

Синей на белом, военно-морском,
тут уж с эсминцев на мостиках смех,
- Флагман, братишки, видали, каков?!
немцам со страху-бы не помереть.

И приросло, хоть давали на смех,
имя, а в нём и задор, и кураж,
"Флагман", готовый на бой и на смерть.
Три человека - его экипаж.

Два комсомольца, Иван и Зураб,
"шмоньку"* закончили перед войной,
Дед-капитан, старый, жилистый краб,
глиняной трубкой дымил, как трубой.

Всякого было. На полном ходу,
тралили мины, ходили в дозор,
- Заговорённый - шептались в порту,
не оцарапан никто до сих пор.

Ближе и ближе губительный град,
бухта от бомб, как кастрюля, кипит,
"юнкерсы" над головами висят,
чадно пылают в порту корабли.

"Флагман" мотался по бухте, тушил,
бил пулемётами, паром свистел,
ход потерявших до пирса тащил,
сам до металла почти обгорел.

Зурик на кранцах, в машине - Иван,
а по тревоге к "максимке" - палить,
"Краб" виртуозно штурвалом вращал,
черти солёные, нас не убить.

Собрано было пять тысяч людей,
на тихоходный круизный дворец,
деток и раненных из госпиталей,
"Флагману" брошен буксирный конец.

Вывел за боны, последний привет,
пара в ревун не жалея, подал,
вдруг от торпеды пузырчатый след,
справа заметил глазастый Иван.

Длинная, серая лодка всплыла,
под перископы и высмотрев цель,
плюнула смертью и снова легла,
Транспортнику всё равно не успеть!

Не увернуться - размеры не те!
выстрел в упор, на борту суета,
все понимали - на пенном хвосте,
гибель, и не помешать ни черта.

"Флагман" свалился в крутой поворот,
ходу... машина вразнос, всё равно!
Принял торпеду в подставленный борт!
Ахнуло! Грохнуло! В небо! На дно!

Чайки кричали и люди. Опал,
пенисто-дымный, высокий фонтан.
Радужной плёнкой мазут вытекал,
что то мелькало в тягучих волнах.

Клочья жилета, канатный шторм-трап...
там не  осталось почти ничего,
двое мальчишек - Иван и Зураб,
дед-капитан... мы не знали его.

Два миноносца бомбили на звук,
лодку гоняли, прищучат - бог даст,
в море направлены тысячи рук,
жадно надеются тысячи глаз.

Нам не узнать, где на дно улеглись,
или взлетели до ангельских врат,
два паренька - сорок лет на двоих,
и старикан с трубкой в жёлтых зубах.

05.08. 2015г.

Пятаченко Александр.