Змеевик времени. Глава 2
ДРУЗЬЯ ПО НЕСЧАСТЬЮ
Старые московские дворики, чудом сохранившие во всех перипетиях жития свою самобытность, особенно хороши в пронзительных июньских солнечных лучах, лениво скользящих по ржавым мусорным бакам, буйной листве тополей и водосточным трубам. Заглядывая в запыленные окна, они словно здороваются со старыми обитателями. Скользя дальше, ощупывают ободранную краску подъездов и отбитую штукатурку стен, проверяя, не изменилось ли здесь хоть что-нибудь...
В одном из таких двориков в центре Москвы за доминошным столом сидели два приятеля с детства, старожилы этого двора. Длинный и рыжеволосый Федька Пиндюрин, естественно прозванный во дворе «Пиндюк», а напротив – небольшого роста, полноватый и курчавенький Моня Рубик, получивший у продвинутого контингента двора прозвище «Кубик».
«Кубиком» его уважительно называли за мастерское владение «кубиком Рубика», головоломной игрушкой, которую Моня всегда таскал с собой. Собирал он ее на спор быстрее всех и, не желая компрометировать ее создателя и своего однофамильца, постоянно пребывал в выигрыше. Зато вторая половина двора, специализирующаяся на игре в «расшиши» и «пристеночку», прилепила ему уничижительную кликуху «Мозгокрут»...
Друзья уже оприходовали чекушку «Московской» и теперь лакировали процесс «Жигулевским», нещадно терзая усохшую, как фанера, воблу.
День был солнечный, а настроение препоганое. Родной Московский политех, казалось бы, их надежное прибежище от призыва в армию, лишился военной кафедры! И последствия этого рокового события уже застучали в двери наших друзей в виде голубеньких повесток в военкомат.
Все ухищрения со стороны Монькиных родителей уберечь единственное чадо от рекрутчины ни к чему не привели. Здоровьем наши друзья отличались отменным, да еще, на свою голову, имели по паре спортивных разрядов. Но если, учась в институте, спортивные показатели только помогали преодолевать заковыристые зачеты и сессии, то в данной ситуации откосить по состоянию здоровья было абсолютно нереально.
Моня под большим секретом поведал Федьке о том, что военком недвусмысленно намекал его папаше при личной аудиенции на «особые обстоятельства», могущие каким-то образом повлиять на отсрочку от призыва, при этом кося глазами и подмигивая ушами...
Но этих «особых обстоятельств» в бедной еврейской семье врача-терапевта районной поликлиники было «кот наплакал», и вопрос отпал сам собой. Федькина же семья по уровню благосостояния ничем не отличалась от Монькиной, вот почему настроение друзей было унылым, как у стрельцов на известной картине Сурикова.
Пытаясь поднять настроение, Федька начал вспоминать бурное начало их студенческой жизни. Это было время, когда школьный «всеобуч» был отброшен, как опостылевший ранец с плеч, но энергия детства продолжала бить ключом.
– Монька, а клёвая у нас в школе была отвальная вечеруха! Как протащили туда портвешок, перелитый в бутылки от «Пепси»! Не забуду выпученные глаза завуча Мерцаловой, которая носилась по залу и причитала: «Мальчики, я всегда говорила – газировка это отрава! Посмотрите на Пиндюрина, он уже лыка не вяжет!!»
– Да, перепились тогда все, даже девки, – оживился Моня, – завуч потом долго искала под столами пустые водочные бутылки...
– А как мы потом оторвались на речном трамвайчике по Москве-реке? На нижней палубе пели про школьные годы, а мы всем окосевшим классом на верхней орали: «В кейптаунском порту, с пробоиной в борту..!», да еще пиратский флаг развернули!
Флаг был действительно уникальный! Моня терзался мыслью – ну чем бы досадить завучу за долгие годы придирок и вызовы родителей по любому поводу. И вот, проходя как-то мимо школьного стенда с фотографиями учителей, его взгляд остановился на большой фотографии завуча – передовика народного образования района. И тут его осенило.
Вечером, задержавшись в школе, он содрал это фото и приклеил его на черное полотно, вырезанное из старой футболки. Ниже этой композиции были приклеены крест-накрест пара картонных берцовых костей. Но самое интересное, что потом этот флаг попал в видеоматериал телевизионщиков, передававших в прямом эфире выпускные вечера в столице.
– Да, скандал был клёвый, – мечтательно произнес Федька, – идея – равных нет! А завучиху потом, я слышал, сняли, всех она достала!..
– А помнишь, Монька, приемные экзамены в институт? Я сел готовиться сзади тебя, а шпаргалку с формулами приколол тебе на спину! Оказалось, что так списывать гораздо удобнее и безопаснее! Ты то у нас и без шпаргалок все знал.
– Во-во, а я чуть не пошел отвечать с твоей шпорой на спине! – усмехнулся Моня, вспоминая славные денечки.
После успешной сдачи вступительных экзаменов в политех друзья пристроились помощниками лаборантов на кафедрах химии и физики, монтируя замысловатые лабораторные установки. Средств на оснащение учебного процесса в ВУЗе как всегда не хватало. И тут преподаватели по достоинству оценили раскрывшиеся Федькины изобретательские способности, навыки которых были им почерпнуты с детства.
Его папаша работал в мастерской «Металлоремонт» и Федя часто забегал к нему после школы, помогая чинить утюги, тостеры и старые зонты. Отец всегда просил его покопаться на свалках, поискать разных мелких деталек, винтиков, шайбочек, которые у него шли в дело, а Федяю эти железяки вполне заменяли дорогостоящие магазинные игрушки.
– А меня отец приучал к ориентированию на местности и выживанию в походных условиях, – вспоминал Моня, – мы часто ходили в походы, когда летом жили на нашей даче в Немчиновке, забирались далеко в лес, а потом по компасу искали дорогу на станцию. Разжигали костры с одной спички, варили супы из чего попадется, ставили шалаш вместо палатки! А ссадины и царапины лечили на-раз полевыми травами, папаша в них большой специалист. Да, способность выживать в нашей семье – это фамильное, и это я тебе говорю!
– Ты еще вспомни свои музыкальные уроки, когда вместо дорогой скрипки тебе купили уцененную балалайку! – расхохотался Федька, – и как потом весь двор угорал, когда ты на ней выдал «Семь сорок» с переборами!..
– Да, Федяй, ведь все это было как будто вчера, а мы уже на втором курсе. И что теперь с этого будет? Вся наша учеба псу-таки под хвост?!
– Еще хорошо, что нас направляют в одну часть, а то была бы совсем тоска, – вставил Федя, – я нашел эту тьму-таракань на карте: Уральские горы, гарнизон ПВО где-то под Кунгуром! Конечно, не Подмосковье, но и не пустыня, где вообще ни магазинов, ни самой жизни, говорят, нет.
– Да, пустыни нам еще только не хватало для полного счастья! – подытожил Моня, – а, может, там хоть деревенька поблизости окажется, где есть сельпо с водкой местного разлива, или у мужиков самопалом разживемся.
– Во-во, будущее покажет – насколько хорошо прошлое! – сам того не желая, выдал философский постулат Федька. Моня с опаской посмотрел на друга и резюмировал:
– Федя, будешь косить под Спинозу – получишь по шее! Это у тебя от недопития. Айда за чекушкой, иначе эти полумеры нас доведут!
/продолжение следует/
Свидетельство о публикации №118010901268