Занесла меня судьбина в туруханские края...

Занесла меня судьбина в   туруханские края,
В Вороговском госпромхозе егерем работал я.
Местный люд всё промысловый – всяк охотник и рыбак.
Всем богаты здесь просторы, то не вымысел, а факт…

Промысловое хозяйство здесь в Сибири не новО,
Добывалось всё в таёжье – соболь, белка, лексырье,
Рыба , дичь, орех кедровый, грибы, ягода, мясцо. 
Отдалённый край, суровый -  врос душою я в него…

По охотничьим угодьям я и летом и зимой,
В дождь осенний, в половодье,  зверовой бродил тропой.
Всяк с охотником общался, рыбаком и грибником,
И с обходов возвращался вдохновлённый, со стихом…

В основном люд старой веры проживает в сих краях,
Кержаками называют за их  веру,  быт, уклад.
Часто в силу обстоятельств посещал я хуторок,
В берегу реки Тунгуски он стоит немалый срок,
С ним я как бы чуть  сроднился и причина в том была -
Там жила одна дивчина, как мне глянулась она.
Кариглаза и румяна, а тяжёлая коса опускается до стана.
Да, .... кержачка хороша…

Из-за этой вот красотки благоволил к хуторку -
Мужикам  прощал я вылов осетрины посему.
Но с другими строг  в сей теме, и держал ухо вострО,
Принял грех из-за кержачки, расскажу вам я про то…
*******

На Угрюм-реке Тунгуске есть забавный мужичок,
Староверческой он веры, то бишь, значит кержачок.
Не молоденький, не старый,  с огроменной бородой,
Ростом  он не вышел правда, зато врушка пребольшой…

Карабсом-барабасом местный люд его зовёт,
Он добряк, и коли надо, непременно подмогнёт.
От рожденья  -  он Евсеич, местный, то, бишь,  коренной,
Поучать уж очень любит,  в том мастак он пребольшой…

Вот, однажды, он на сходе поучал всё мужиков,
Делать что, когда речной вдруг  под ногами рухнет лёд.
Нож охотничий на что здесь, (говорил, крестом крестясь),
Он-то здесь как раз  в пригоде, - 
с ножен хвать и  в лёд им хрясть…

Нож здесь -  якорь ваш, спаситель, утянуть под лёд не даст,
За него вы подтянитесь, да ногами подмогните,
И так далее, и так далее  до ледовой  крепкой грани, 
Нож – ТУЗ  козырной здесь  ваш…

Кержаки вокруг смеялись, бородами потрясая,
Ну, Евсеич, – молодца, далеко нам до тебя…

Время шло не шатко-валко, уходило в Новый Год,
Намечалась тут рыбалка, - осетров желал народ.
Посудили-порядили, для того собрали сход,
Самых дюжих отрядили, к ним примкнуть Евсеич смог.

Мужики меня кружили – народ хочет осетра,
А кержачка-хуторянка поглядАла со крыльца…
Взгляд к кержачке мой ловили,
- С нами едешь?   Али как?
Улыбались , всяк просили.
Карих глаз ловил я взгляд…
**********

Пять коней  в загон загнали,
В сани кинули сенца,
Невод общаковский взяли,
Снеди, спирта понабрали, -
Будут там не день не два…

Путь туда не  очень близкий – целый день месить снега,
Там под Марьиной косою  очень рыбные места.
В ямах Марьиных зимует, нет, не чернь, а осетрА!
Их зовут Царёвой рыбой и её там  просто тьма…

За  косой в  мысу  избёнка -  не мала, не велика,
Но с десяток мужичонков может всяк принять она.
Печь  отличная -  с лежанкой. Нары - в яруса аж два,
К  боку дома  примыкает  дворик крытый –
Для  коней и под дрова….
**************

Пять  саней морозным утром по заснеженному льду
Покатили, снег, взрыхляя, вверх под Марьину косу…
Вкруг таёжное раздолье, солнце в мареве встаёт
Край небес весь на узоре, от мороза трещит лёд…

Скалы все в валанах снежных, ельник серебрит иглой,
Кержаки в свои тулупы скрылись ажно  с  головой…
У коней с боков и с морды иней виснет бахромой
За увалом -  в пиках горы  в даль уходят чередой

След, приглаженный санями, вспять уходит в поворот,
Кони прядают ушами, колокольчик песнь поёт…
Солнце огненным глазищем смотрит в дали не щурЯсь, -
Вся тайга в лиловых  искрах, тишь увязла во снегах…

Поворот за поворотом продвигается обоз,
Полынейки объезжает, на порогах ряд торос…
В очерёд  торят дорогу -  кто первой шёл, идёт в хвост - 
Сберегают коням  силы. К полдню ослабел  мороз…

День захмарился, и тучи наползли, лохматя строй,
Ветер вскинулся, тревожа тишину тайги седой…
Метель змейки закружила, выводя в снегах узор,
И заплакала, заныла, полоня собой простор…
Кержаки кнуты схватили -  торопили всяк коней
По глотку спиртку хватили, чтобы ехать веселей...

А метель метёт, лютует, видимость -  не видно зги…
Снег в колено – все буксуют.
В наледь влипли, черт возьми…..
Кое-как всё отскоблили, благо, что почти дошли, -
Через два часа в избушке чаем грелись  у печи…

Под навес коней загнали, в ясли всыпали овса
И сенца поднакидали  – отдыхайте до утра…
Сами весело гуляли, хмель свалила  в пять утра
Метель плакала в печали, эхом вторила тайга…
Печь в истоме жар сливает, по палатям храп звучит,
Стол  лампадка освещает, хмельной дух в избе висит…

К полдню стали просыпаться – охи, кашель, гомонок
Печь пригасла, -  подживляли, из щели порхнул  дымок…
Солнца луч прилип к  оконцу – озарялась им изба,
Небо с синего бездонья сыпет иней из себя.

За косой над лоном речки туман розовый -   в расплыв,
Горизонт, раскрыв ладони, дарит взору чудный вид…
Даль и ширь, снега сияют, в створах скалы  в берегах
Красотища далью мАнит, дух захватывает аж…

Над избушкой дым клубами ввысь взвивается столбом,
А в печи камлает пламя, вкусный дух с котла кругом.
Мужики по нарам в лёжку, балагурят с матерком,
Солнце ластится к окошку – отражается лучом

Дверь  избы вдруг  распахнулась – закружил в проёме пар,
И Евсей шагнул в подворье,  хлеб с сольцой нёся коням.
Они ласково заржали -  их он гладил, покормил,
Овса в ясли чуть добавил и сенца поднавалил…
Сел на хладные он сани, даль серьёзно оглядел,
И, морозом изгоняем,…как стрела в избу влетел..

Печь тепло вкруг изливала, чайник весело пыхтел,
На столе еды хватало, кровь кержатскую хмель грел…
Конец дня кой-как добили, и пораньше легли спать,
Завтра дел во изобилии – майны  надоть  прорубать

Утро вечера мудрее, под рассвет проснулись все,
Друг, другого всяк трезвее, опохмелки нет уже.
Завтрак плотный: хлеб, икорка, сало, лук и балычок,
Крепкий чай, медок в прикормку  -
К бою с льдом отряд готов…

День не сильно и морозный, на запарке мужики –
Дружно лёд под майны рубят, здесь филонить не моги…
На санях горою сети, невод, фалы и багры, 
Во глубинах  ямы ходят косяками осетры…

После полдня в майны сети запустили,  яме перекрыв  бока,
Невод в главную  спустили ,  фал по майнам проведя,
Разом дружно потянули, раскрыляя невод весь,
Тихо, плавненько тянули -  сим нельзя здесь пренебречь.
Невод круг прошёл, сжимаясь, вот он в майне выводной,
Осетра заволновались, багры были под рукой.
 Первый вылов все встречали громогласнейшим – УРА…
Осетра в снегу лежали, ну, красавцы, -  лепота…

В невод  дюжина попала, с боковушек взяли пять,
Вечер крался с сизой дали, почин сделан, -  отдыхать…
В воду невод затолкали,  чтоб не мог собой смерзать,
Снегом майны забросали -  за ночь льду  их уж не взять. 
Все подмокли, подостыли, поработали сполна,
Яме низко поклонились, быстро-быстро погрузились,
И  пустили в рысь коня…

Небо темью всё темнело, засветлел луны калач,
Свет  излила свой Венера, в  дальних  далях - волчий плач…
Над избушкой  дым клубами, печь гудит, уха в котле
Дух вкуснейший источает, рыбаки навеселе.
Но гулянки не готовят, подустали сильно все,
Быстро кончалось застолье… Храп метался по избе…

Даж рассвет ещё не нАчал источать свет в горизонт,
Мужики уж осетриной насыщали свой живот,
Пили чай с брусникой, мятой , запрягали трёх коней,
День сулил быть тихим, мягким – без морозных новостей…
Кони, тронувшись, заржали… Пламенела уж  заря,
Её хладное сияние опадало на снега…

Лихо к  яме подкатили, все места распределили,
Снег на майнах раскидали, «сало» снежное убрали,
Невод ловко раскрылили, фал по окнам протащили, -
И путина зачалась…  Вылов  был и в кон, и в масть, -
Тридцать осетров попало и начали всё сначала.

Боковушки не смотрели,  - невод был чтобы при деле…
Вдруг оказия случилась –  берег льда Евсей покинул, - 
Подскользнувшись, рухнул в майну,
Эта самая большая, потому что  выводная.
 
Как орал Евсеич дурнем: Мужики, тону, тону я!   
Помогите други, брАты.
Бородища расплылась вся, 
Как  большущий  веер черный, - клёво он смотрелся, клёво.
Да, ….  картина просто класс! Суета враз зачалась…

Мужики багры схватили прибежали, кто, где были,
Майну разом окружили и баграми подхватили
ЕвсиЯ за армячок, матерился кержачок…
Мужики в ответ язвили:
– Как Евсеюшка вода,  не промокла ль борода?
- Слышь, Евсей, а нож твой где, затерялся в бороде?
-Ты ж учил  нас, лоб, крестя, как  ножом спасать себя….
Ну, дружнее мужики, осетра сего тащи, - раз и два тяни, тяни.
Ух, добыли осетра, хороша будет уха.…
Борода в ледовых крошках, слиплась клочьями она,
Льёт ручьём с   неё вода….

В сани быстро усадили и в  галоп коня пустили,
Махом были у избы.
- Слышь, Осётрик, не дрожи, враз нагреем у печи.
Подхватили, затащили спиртняка стакан налили,
Подраздели, подсушили,  чаем с мёдом напоили.
Он басил:  Ведь  всё не так, сам бы вылез,это факт,
Вы ж не дали черти, волки, в хуторе пойдут уж толки…

 Он хмелел, впрямь, на глазах, полонил его спирт так…   
На лежак печи втащили, шубняком сухим укрыли,
- Спи Евсейка, не бубни,  подкузьмил нам паря ты,
К яме надо нам мотать, время нечего терять…

Спирта тяпнули по чарке, в сани прыгнули в запарке,
И  на яму, чтоб опять тоню новую зачать…
 
До вечерья всё кружили, тонь, за тонью выводили,
Добре осетров добыли,  пять саней позагрузили.
Яме низко поклонились и  в избушку возвратились.
На печи Евсей всё спал, хладный дух в избе витал…

Быстро печку истопили, три лампадки засветили,
На стол -  сало, хлеб, чеснок, и солёных огурцов,
Малосолки осетрины, морсик с клюквы и рябины,
Выварной  язык лосиный,  балычок из осетрины,
Жбанчик квашеной капусты чуть с брусничкой - 
Рассол вкусный, медвежатинка с прожара
И ушица с пыла с жара, и, конечно же спирток, –
Для вечерья стол готов…
- Что ж, начнём без лишних слов за богатый наш улов…

Тут Евсеич враз проснулся, встал, зевнул и потянулся,
Жив, здоров, при полной норме доложил он всем по форме,
Что готов пить  и гулять, и с уловом проздравлять…
Мужики на удивлении – вот ведь Божие творение –
Всяк будили же его, толку было, что с того,
Только спирт всем поразлили, «осетр» ожил, -  «мама-мия»
Нюх собачий у него, -  дал Господь ведь в дар сего…
Что ж, Евсей, начнём гулять…  За улов! За благодать!!!

И всю ночь они кутили, под зарю пальбу открыли - 
Кто бутылку в лёт собьёт, тот спиртяги чарку пьёт…
Все стреляли – промахнулись, не конфузились, не дулись.
Дрёмь скосила балаган, храп по нарам здесь и там…

Тяжко было пробуждение, в  головах столпотворение,
По сто грам все пропустили и па сходе порешили - 
Алкоголь – дело грешное, лишь по праздникам святое,
А в году их, Божья мать, все считать – не сосчитать…

От прошедшей всей попойки посчитали неустойки:
Сапог чей-то на столе, веник в варочном котле
Всё  в избе, как на помойке, где не кинь взор – неустойки..
И Евсею штрафнику убирать теперь избу…

Мало времени осталось -  вечер трон занял по праву
А тут дел не в проворот,  разномастных сколь забот:
Весь улов  упаковать,  к саням крепко подвязать,
Дров поболе напилить, наколоть и уложить,
В стойлах и весь двор почистить  и ушицы наварить,
Да ещё  лечь спать поране, чтоб с зарёй домой отбыть.
Тридцать вёрст ведь по таёжью целый день в  снегах месить

Худо-бедно, всё успели,  повечерили вбыстряк
И упали в сновидения, нар не чувствуя в боках.
Свет лампадки освещает стол,
А нары и углы полумрак собой съедает,
Тишь баюкает всем сны.
Печь тепло льёт в дрёмь избушки, мерно тикают часы,
Лишь не в дрёме мышь-норушка, вся на пике суеты…
 
За стеной ночь не в покое, -  ветер выпорнув из гор,
Разгулялся на просторе, в грудь тайги он бъёт в упор, 
Тучам рвёт их космы в гривах, снег трясёт с них так и сяк,
Поёт мрачные мотивы под ночной промёрзший мрак…

Вся тайга гудит, как бубен, ночь шаманит  с ветром всяк,
День  метельным, тёплым будет -  наледь выйдет в берегах…
Мужики спят и не чуют, и не видят того в снах,
Что домой путь труден будет,  через наледь во снегах…

Бойко  звякнул в тишь будильник, -  мышка юркнула под пол.
Мужички загомонили,  -  про погоду  разговор…
Огонь в печке подживили, вскипятили кипятку,
Купчик знатный заварили,  и крестили лбы в углу.
Молча завтракали дружно, дружно вышли все во двор,
Избе низко поклонились, и обоз в свой путь ушёл…
Небо краешкам светлелось, ветер рвал тайгу, как зверь,
Вихри снежные носились, заметала след  метель…

P.S.

Мог бы я сказать немало, как прошёл обоз свой путь,
Наледь как в  тисках держала, лёд  речной как разъедала,
Как гатили переправы, как тайга людей пытала, -
Здесь страниц ушло б немало, но всё ж буду  завершать...
******
Притомил тебя читатель -
Много строчек у меня...
Чую - было тебе скучно -   
Это правда бытия…
Ставя точку, лишь добавлю:
Путь домой тяжёл был – правда,
Но прошли мы без потерь -
Жажда жизни побеждала.
Да, таёжье – лютый зверь…

Серёга-тайга…