Две песни

        Это было в годы комсомольской юности, когда группы туристов через
      "Спутник" посещали страны социалистического содружества. Много встреч
       сохранилось в памяти. Вот одна из них.
         На шумном Варшавском базаре казалось было всё - белые нейлоновые
       кофточки,чёрные лаковые сумочки, рыжие дублёнки и множество безделу-
       шек.Всё тянулось, манило, кричало голосами сотен торговок... Шум не
       смолкал. Молодая, в яркой одежде цыганка, с колодой старых потрёпан-
       ных карт ходила вдоль торговых рядов, кричала на своём языке, пыта-
       ясь найти прохожих, желающих узнать своё будущее.
          И вдруг в этот своеобразный торговый мир ворвалась мелодия, заг-
       лушившая всё. Первая русская песня, которую я услышала в Варшаве,
       была наша "Катюша", исполнявшаяся на польском языке со своеобразной
       музыкальной оранжировкой.Она была записана на кассете и называлась
       "Русский казачок". Кассета стоила 35 злотых, можно было сторговаться
       даже за 30.
          Вечером, в гостинице "Сирена" в танцевальном зале молодые поляки
       танцевали "Казачок" и с приятным акцентом пели на русском языке нашу
       "Катюшу". Всем было очень весело.
          А другую песню пел старый белорусский эмигрант в тесном Гданьском
       трамвайчике. Это был усталый седой человек с добрыми слезящимися гла-
       зами. Старинная песня звучала как-то необычно, как чужая на чистом
       русском языке. Слёзы выступали на глазах, когда этот пожилой человек
       запел о стонущем сердечке и догорающей лучине. Стало очень грустно.
          Я не знаю, сколько эта "Лучина" стоила бы в записи,но понимаю, что
       есть чувства, которые не измерить ни в рублях ни в злотых.



          (Из цикла "Маленькая проза)