Корова и Пегас Бразильский вариант

Как-то раз в порыве сладострастья,
среди жарких Амазонских недр,
понесла корова от Пегаса –
был такой «залётный» кавалер.
    Понесла и понесла – чего там.
    Что с того? Не есть какой конфуз.
    Ну а то, что родился крылатым –
    только экологии на плюс.

Мать довольна – ратует за сына,
да и бык особо не брюзжит.
Сын растёт здоровым, статным, сильным,
над землёю птицею кружит.
    Как порхнёт, бывало по над полем
    в «штопор» или «мёртвою петлёй».
    Девки рты разинут – он доволен
    И летит на «бреющем» домой.

Счастливо коровие семейство –
ни пером, ни в сказке описать.
Монотонно поджидают пенсий
да мечтают внуков поласкать.

А меж тем, как в жизни говорится,
не было печали, так подай,
захотел однажды сын жениться,
знать, гормоны хлещут через край.
    Засвербило шибко в нужном месте –
    том, что отвечает за приплод,
    и уже красавицу невесту
    он в телятник за ногу ведёт.

Козочка – красавица из первых.
Он её давно уж приглядел.
Та паслася на соседней ферме,
он –  творил воздушный беспредел.
    Высока, стройна, бровями лепа,
    вымя – что захочешь молока.
    На груди бубенчик, в гриве лента,
    чешуя в два ряда на боках.

В общем, он домой ведёт девицу
сходу, упредив отца и мать,
что «Теперь придётся потесниться,
что, – мол, – на ночь хлев не занимать!
    И пирком за свадебку давайте!
    Попасёмся, словно короли!
    Силосом поляну накрывайте!
    И два стога свежей конопли!..»

Тут бы всем порадоваться надо –
Наконец-то взялся сын за ум.
Наконец-то будет сын женатым,
да и внуки вскорости пойдут.
    Только бык глаза отводит хмуро.
    - Подожди, сынок. Куда спешить?
    Погуляй в парнях ещё, подумай.
    Нешто с первой встречной будешь жить?

От такого хамского кульбита
наш Пегас оскалился, как зверь.
Он привстал, упёр в бока копыта.
- Вы не охренели тут совсем?
    То кричите: «Сын, женись скорее!»
    То, как щас, идёте напопят!
    Что у вас в мозгах за гонорея?
    Или вы не рады за меня?..

Смотрит бык на сына исподлобья,
а по глазу катится слеза,
- Вот что, сын, пойдём-ка к огороду.
Кое-что хочу тебе сказать.
    Старый бык – дон Педро Эскабана,
    как-то виновато приутих,
    смотрит, как ворота на барана,
    что-то там под нос себе бухтит:

– Сын, Хосе Игнасио, послушай.
Тайны, видно, мне не сохранить.
Со стыда отдал бы богу душу
и завещал в пруду похоронить. Но…
    видно, не предать былого тлену,
    слушай сын историю мою.
    В обществе я был почётным членом!
    Прямо хоть вступай в Евросоюз.

Я ведь тоже был когда-то молод,
крепок, статен, ловок и силён.
Был вниманьем женским избалован –
ты ж мужик – понять меня должо;н.
    А уж с «этим делом», гадом буду,
    что как я и в четверть не сыскать.
    Мне хоть гирю привяжи в полпуда –
    всё подымет! Вот какая страсть!

В общем, вслед того, беды не чуя,
только отвернётся, было, мать –
с девками блудил напропалую,
что не вспомнить и не сосчитать.
    Знойно расточал мужскую силу,
    обрекая плоть на валидол.
    Всех подряд, как есть и в хвост и в гриву,
    В общем, травка, секс и рок-н-ролл.

А как раз у матери – подруга,
что твоей невесте будет мать,
шибко не заладилась с супругом.
Он козёл – чего с такого взять?
    В общем, ты прости больного зверя.
    Видно в том признаться мне пора,
    что не будет вам благословенья,
    потому – она твоя сестра.

– Как же так! – схватился сын за печень.
– Подложил папаша мне свинью!
Так сказать, всю жизнь мне искалечил!
Вот уж ни за что ни извиню!
    Взвился в небеса в порыве гневном,
    напоследок крикнув: –  Ну, держись! 
    Тоже мне!.. Осеменитель хренов!..
    И к мамаше – батю заложить.

Мать корова выслушала вкратце,
мордой крутит, вымя теребит…
–  Мне, конечно, стыдно признаваться,
но для счастья сына… так и быть.
    Пусть отец не строит морду козью – 
    «этим делом» хвастаться грешно!
    Да к тому ж, силён он только в прозе,
    а в хлеву –  и кроликам смешно!

Я же годы лучшие отдала
и всю жизнь, в словах не передать,
от его бессилия страдала.
Ну, верней, могла бы пострадать.
    Это я потом уж располнела,
    а тогда стройна была крепка.
    Вымя аж четвёртого размеру.
    В каждой сиське крынка молока.

А уж ухажёров было столько…
Всех припомнить, просто не дано….
Бык, бывало, отвернётся только, а
я уж в стойло… или на гумно…
    И как-то мы с козою закутили,
    помню даже повод был у нас.
    То ли праздник взятия Бастильи…
    Или, может, кукурузный спас…

Пили много – до обездвиженья,
В положенье «лёжа» спать легли,
а проснулись просто – в «положеньи»,
но мужьям, естественно, «Ни-ни!..»
    А когда раскрылось всё в роддоме...
    Признаваться в том - не шла и речь!
    В общем… поменялись мы… с козою,
    чтоб супругам нервы поберечь…

Так что сын бери жену спокойно,
слова против не произнесу.
За рога, как водится, и в стойло.
Зла любовь… полюбишь и козу.
    Сын, конечно, долго матерился,
    посылал родителей в посыл,
    но в итоге всё-таки женился…
    Пиво… мёд… и мокрые усы…

Время шло, верней, летело мухой.
Вот уже невеста на сносях.
Располнела, округлилась в брюхе.
Ожиданья срок почти иссяк.
    Ну, судьба! свинью всем подложила!
    Волю б – не сносить ей головы!
    Козочка поутру отложила
    семь яиц и полведра икры…