Истоки

«Знаешь, ты как те, что едут:
Скажешь, что – они в блокнот,
А потом про нас набрешут,
Мол, казачий то фокстрот».

«Не фокстрот, фольклор, наверно»
«Да, кажись, поди и так.
Там средь них был академик
Важный, толстый и в очках.

Чё смеешься? Аль не веришь?
Так у бабки вон спроси.
Ты такой же: как приедешь,
Что да как, всё расскажи».

Жили мы тогда напротив,
Вон, где вербы за стогом.
Говоришь, фамилья Брёхов?
Помню, был средь казаков.

Это сын его Василий,
Дед твой, значит? Вот дела!
Как же, помню, техник сильный,
Золотая голова.

А какие были руки!
Не они б, тогда беда.
Помер бедный с голодухи,
А не помер – в лагеря.

Чё гутарить? Страшно время?
Щас и то не разбери,
Кто виновен – Сталин, Ленин
Али все большевики.

Церковь? Там была на склоне,
Да её потом сожгли.
А потом был там коровник,
Щас хвундамент да терны.

А потом война, разруха.
Чё не так, то сразу – враг.
Ты про то спроси старуху,
Я ж, брат, дрался на фронтах».

Вот тебе фольклор народный,
Моей исконной земли.
Раскулаченной, голодной,
Но ещё святой Руси.

Грустно как-то и обидно
За себя и за родных,
За замученных безвинно,
За умерших и живых.

За рассказами и вечер.
Гонят с пастбища коров.
Месяц – серп остроконечный –
Режет травы над холмом.

Пахнет горькою полынью,
Духовитым чаборком.
Над степной донскою ширью
Озвездился небосклон.

Что ж, пора уже прощаться.
Дед притих и морщит лоб.
«Жалко, грустно расставаться.
Может свидимся… Дай Бог!»