Одному поэту

На Литейном жара. На прощание глаз
Скачет мимо косых переулков.
Как султан, совершивший последний намаз,
Перед казнью идёт на прогулку.

На миг обернувшись  на Невскую гладь:
Велико искушенье, что волчий капкан.
Вместо паспорта - две в чемодане ноль-пять
Вместо родины - сам чемодан

Сжатый в жёлтой руке от тюремных оков
И табачного дыма налёта.
Остаётся закрытая дверь на засов
За пределом крыла самолёта.

А дале - зима и попытки найти
Признак дома в озёрных краях.
Сквозь виды на Бродвей под сухое Шабли
Пляшут тексты канкан на руках.

Времена на излом. На чужбине под снасть
Своего непреложного дела.
Без борьбы победивший и подлую власть
Да и всех злопыхателей в целом.

И себя победил. Из последних сирот
Вышел первым на самом пределе.
Что ты видел, когда поднимался на борт
Самолёта Нью-Йорк - Сан-Микеле?

На Литейном зима. Завывающий блюз
В водосточной трубе устремился к низам.
Ленинградских снегов под подошвами хруст
Недоступен, как том эпиграмм.

Когда меч под ребро, когти следует рвать
Так далёко, как глаз только видит.
Не меча так пера на скулящую рать
Хватит. Letum non omnia finit