Калеваловские страсти Бодлера

                Строки написаны на основе стиха
                Шарля Бодлера «Падаль» (пер. Эллиса);
                в каждой строфе каждой части:
                первые 2 строки – Ш.Бодлера (стих внизу),
                остальные – мои, Н.С.

==================================
Калеваловские страсти Бодлера
====================================

***

1.
Скажи, ты помнишь ли ту вещь, что приковала
Наш взор, обласканный сияньем летних дней?
Та вещь напомнила мне эпос  «Ка'ле-вала» –
Он изнутри мне стал как будто чуть видней:
Всё, что бессвязность, бессистемность рун скрывала,
Всё, что лежало, пряча суть, на самом дне, –
Вдруг всплыло гребнем сущностного вала,
Сформировав абстрактный взгляд извне.
Понятней стала подоплёка, суть накала...
Итак, ты помнишь ли ту вещь, скажи-ка мне, –

Ту падаль, что вокруг зловонье изливала,
Труп, опрокинутый на ложе из камней.
Тот мерзкий труп – был антиподом сути рая.
Теряя ауру, что меркла на свету, –

Он, ноги тощие к лазури простирая,
Дыша отравою, весь в гное и в поту,
Открыв портал, через который жизнь чужая
В наш мир вливала страх и черноту, –

Валялся там и гнил, все недра разверзая
С распутством женщины, что кажет наготу.
Труп шевелился, исходя кишащим калом,
Где жизнь чужая городила свой режим.
Она шептала мне зловеще: «Ка'лев, Ка'лев,..*
Мы будем вместе жить, любимый мой, скажи?..»..
Когда ответил «нет», грозила мне сверх-карой..
Повсюду чудились мне страхи-миражи..

И солнце жадное над падалью сверкало,
Стремясь скорее всё до капли разложить.
А жизнь чужая, прорастая чёрной каллой, –
Мешало солнцу, разливая чёрный жир,

Вернуть Природе всё, что власть её соткала,
Всё то, что некогда горело жаждой жить! –
И отправляла плоть в бельмо портала,
А на замену возвращала семя лжи,
Злодейства, зависти.. – и всё произрастало,
Стремясь поглубже зло под трупом заложить.
Чужая суть – на вид эфирна, но живая! –
Из трупной ауры сплетала кокон-ком.

Под взорами небес, зловонье изливая,
Она раскинулась чудовищным цветком,
Где в самом центре билась точка узловая,
Что вверх бросала щупальца рывком.
И эти щупальца, пространство разрывая,
Вдруг резко падали светящимся пучком, –
И вырывали, словно мякоть каравая,
Из плоти дух, пронзая труп живым крючком..
И дух весь трясся, – но, сдаваться не желая,
Отстреливался гнойным молочком..
И хохотала тварь, бесстрашная и злая, –
И, гной слизав, тянула дух, накрыв сачком...

И задыхалась ты – и, словно неживая,
Готовилась упасть на свежий луг ничком,
Когда вдруг рана проявилась ножевая
На смрадном трупе, что разверзся под толчком.

2.
Неслось жужжанье мух из царствия* гнилого,
Личинок жадные и чёрные полки –
Под гулкий грохот барабана внеземного,
Вонзая дружно в падаль щупальца-крюки, –

Струились, как смола, из остова живого,
И, шевелясь, ползли истлевшие куски.
Чужая тварь, взывая к имени лже-бога,
Руководила этой жутью мастерски'.

Волной кипящею пред нами труп вздымался;
Он низвергался вниз, чтоб снова вырастать,
Вдруг прозвучал отрывок реквиема Брамса –
И проявилась чья-то сгорбленная стать.
Она шестом чертила в рунах коло Марса.
Вертелся труп, синхронно с ритмикой шеста,

И как-то странно жил и странно колыхался,
И раздувался весь, чтоб больше, больше стать!
И всё вокруг него светилось и дрожало...
Внутри себя кружа портал-гнойноворот,
Труп разрывался вдруг, пронзённый острым жалом,
Чтоб вновь собраться воедино, вздув живот..

И странной музыкой всё вкруг него дышало,
Как будто ветра вздох был слит с журчаньем вод,
Как будто солнечное гнойное кружало
Опрыскивало ядом небосвод,

Как будто в веялке, кружась, зерно шуршало
И свой ритмический свершало оборот.
Дышало всё вокруг зловещим смертным шармом,
Стремясь при вдохе влить свой гной то в нос, то в рот.

3.
Вдруг нам почудилось, что пеленою чёрной
Распавшись, труп исчез, как побледневший сон.
И проявился Вяйня-мё'йнен,* облачённый
В какой-то радужно-подоблачный виссон..

Как контур выцветший, что, взору непокорный,
Воспоминанием бывает довершён.
Он улыбнулся нам – и голосом спокойным
Сказал: «Я тварь убил, всё будет хорошо!»..
И вдруг растаял синей дымкою холодной,
Что пролила'сь, все смыв следы, стеной дождя..

И пёс встревоженный, сердитый и голодный,
Укрывшись за скалой, с ворчаньем мига ждал,
Когда покинут это место «нищеброды»,
Так нас он окрестил, и в нём узнал Жида* –
Да, Вечного Жида,  что шлялся  псом безродным –
И он ворчал: «..когда же сгинете, когда..»,

Чтоб снова броситься на смрадный труп свободно
И вновь глодать скелет, который он глодал.
Он так надеялся, что будет пир сегодня,
Но трупа не было, пропал он без следа –
И плакал Агасфер, змеёй став подколодной.
И, нас кляня, пополз – неведомо куда..

4.
А вот придёт пора – и ты, червей питая,
Как это чудище, вдруг превратишься* в гной.
Да, ты, конечно, не царица, не святая,
Но ты – мой дивный светоч неземной.

Ты – солнца светлый лик, звезда очей златая,
Ты – страсть моей души, ты – чистый ангел мой!
Сильней любил, пожалуй, лишь кота я.
Жаль, сгинул чёрный котик мой – зимой..

О да, прекрасная – ты будешь остов смрадный;
Чтоб под ковром цветов, средь сумрака могил, –
Лелея сном характер свой развратный,
Что ввёл меня в бездонные долги, –

Среди костей найти свой жребий безотрадный, 
Едва рассеется последний дым кадил.
И будут черви, словно черти, телу рады,
Которое любил не я один..

Но ты скажи червям, когда без сожаленья
Они тебя пожрут лобзанием своим,
Что, будучи твоей сплошной мигренью,
Я обеспечил нам бессмертие – троим:
Нам.. – вместе с котиком, что был моею тенью;
Скажи червям, скажи чертям крутым,

Что лик моей любви, распавшейся из тленья,
Воздвигну я навек нетленным и святым!
Ведь ты – моя Венера вдохновенья,
Распятье,  Муза – и проклятье суеты.
А котик – наш «ребёнок».. из мечты,
Где грезилась страна мне – «Ка'ле-вала»...
Меня ты «Ка'левом» в той грёзе называла...
Неужто, тварью – той, что видел.. – стала ты?
Жаль, времени подумать было мало..
Из будущих веков ко мне взывала..
Из мира темноты

                ----------------------------------
                в каждой строфе каждой части:
                первые две строки – Ш.Бодлера (см. стих снизу),
                остальные  – мои, Н.С.

*«царствия» – использовано вместо «живота», чтоб не нарушался ритм;
*«превратишься» – использовано вместо «станешь смрад и»..

***
Николай Сысойлов,
01-02.01.2018

Коллаж мой – на основе фото из интернета
(Шарль Бодлер, Жанна Дюваль – пера Бодлера.
«Рунопевцы» (из «Калевалы»), 1965, гуашь, Т. Г. Юфа.
Аксели Галлен-Каллела. Триптих «Легенда об Айно» по мотивам Калевалы. В средней части триптиха показано разочарование мудреца Вяйнямёйнена, от которого в ужасе сбегает девушка Айно)

Прим.:
*Вяйнямёйнен (Вяйня-мёйнен) — главный герой карело-финского поэтического эпоса «Ка'левала» («Ка'ле-вала»), составленного финским языковедом и врачом Элиасом Лённротом (1802—1884) на основе карельских и финских народных эпических песен. Материалом для сложения обширной поэмы из 50 песен (рун) послужили Лённроту отдельные народные песни, частью эпического, частью лирического, частью магического характера, записанные со слов карельских и финских крестьян самим Лённротом и предшествовавшими ему собирателями.

*Ка'лев – отец Вяйнемёйнена;  в карело-финской мифологии – родоначальник карельских, финских богатырей. От его имени происходит название поэтического эпоса «Калевала». Калевала (фин.Kalevala) — эпическое имя страны, дословно — «место, где живёт Калев». Имя Калев широко используется в современной Эстонии.
От имени Калев, возможно, происходит древнее название Таллина – Колывань

*Агасфе'р (лат. Ahasverus), или Вечный жид — легендарный персонаж, по преданию обреченный скитаться из века в век по земле до Второго пришествия Христа; иудей-ремесленник, мимо дома которого вели на распятие Иисуса Христа, нёсшего свой крест; отказал Иисусу и оттолкнул Его, когда Тот попросил позволения прислониться к стене его дома, чтобы отдохнуть, и за это был осуждён на скитание по земле до Второго пришествия и на вечное презрение со стороны людей

МОЁ ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ:
если разложить экзотическое имя Вяйнямёйнен (Вяйня-мёйнен) на составляющие, то получается буквально Ваня Манин или Ваня Марин; откуда можно сделать вывод, что женою Калева, от которого родился первый сын Ваня, была Маня (Моня) или Мара, или Марина.

Из эпоса известно, что у Калева было трое сыновей: Вяйнямёйнен, Ильмаринен и Лемминкяйнен .
Тогда второй сын Ильмаринен (Иль-маринен) представляется как Илья Маринин (возможно, это русский Илья Муромец), то есть у Калева второй сын Илья был рождён от Марины или Марии.

Если разложить на составляющие имя третьего сына Калева – Лемминкяйнен (Лемминк-яйнен), то получается Лемминк Анин или Клемент Анин, то есть у Калева третий сын Клемент (Климент, Клим, Климентий) был рождён от Ани.

Известно, что Кли'мент (в католической традиции Клеме'нт) — мужское имя древнеримского происхождения. Клемент (лат. Clemens) в переводе с латинского означает — милостивый, кроткий, мягкий.

Итак, получается, что у Калева было три жены: Маня (Моня, Мара, или Марина), Марина (Мария, Мара) и Анна (Аня).
Первый сын Ваня – Манин, второй сын Илья – Маринин, третий сын Клим (Клемент, Лемминк) – Анин.

Возможно, Маня и Марина – одно лицо (во всяком случае, у моей родной бабушки Марии была двоюродная сестра – тоже Мария; обе Марии по паспорту – но чтобы их различать, одну называли Маня, а родную бабушку Марией). Тогда жён было две: Марина (Маня) и Аня. Возможно, все три женских имени принадлежат одной женщине (поскольку Маня и Аня очень созвучны). И у Калева была одна жена.

Если предположить, что Илья Маринин – есть прототип (аналог, копия) русского Ильи Муромца, то получается, что все три брата есть прототип (аналог, копия) русской троицы богатырей во главе с Ильёй Муромцем.

Можно также предположить, что имя Калев разлагается как Ка-Лев – как лев. С другой строны, поскольку КА – есть душа (с  др.египетск.), то получается, что Ка-Лев означает Душа Льва. При этом: Ка-Льва = Ка-ля = Коля. Иными словами финский (эстонский)  Ка'лев – это русский Коля
(предположение – моё, Н.С.)

==================


Шарль Бодлер
«ПАДАЛЬ» (пер. Эллиса)

Скажи, ты помнишь ли ту вещь, что приковала
Наш взор, обласканный сияньем летних дней,
Ту падаль, что вокруг зловонье изливала,
Труп, опрокинутый на ложе из камней.

Он, ноги тощие к лазури простирая,
Дыша отравою, весь в гное и в поту
Валялся там и гнил, все недра разверзая
С распутством женщины, что кажет наготу.

И солнце жадное над падалью сверкало,
Стремясь скорее все до капли разложить,
Вернуть Природе все, что власть ее соткала,
Все то, что некогда горело жаждой жить!

Под взорами небес, зловонье изливая,
Она раскинулась чудовищным цветком,
И задыхалась ты - и, словно неживая,
Готовилась упасть на свежий луг ничком.

Неслось жужжанье мух из живота гнилого,
Личинок жадные и черные полки
Струились, как смола, из остова живого,
И, шевелясь, ползли истлевшие куски.

Волной кипящею пред нами труп вздымался;
Он низвергался вниз, чтоб снова вырастать,
И как-то странно жил и странно колыхался,
И раздувался весь, чтоб больше, больше стать!

И странной музыкой все вкруг него дышало,
Как будто ветра вздох был слит с журчаньем вод,
Как будто в веялке, кружась, зерно шуршало
И свой ритмический свершало оборот.

Вдруг нам почудилось, что пеленою черной
Распавшись, труп исчез, как побледневший сон.
Как контур выцветший, что, взору непокорный,
Воспоминанием бывает довершен.

И пес встревоженный, сердитый и голодный,
Укрывшись за скалой, с ворчаньем мига ждал,
Чтоб снова броситься на смрадный труп свободно
И вновь глодать скелет, который он глодал.

А вот придет пора - и ты, червей питая,
Как это чудище, вдруг станешь смрад и гной,
Ты - солнца светлый лик, звезда очей златая,
Ты - страсть моей души, ты - чистый ангел мой!

О да, прекрасная - ты будешь остов смрадный,
Чтоб под ковром цветов, средь сумрака могил,
Среди костей найти свой жребий безотрадный,
Едва рассеется последний дым кадил.

Но ты скажи червям, когда без сожаленья
Они тебя пожрут лобзанием своим,
Что лик моей любви, распавшейся из тленья,
Воздвигну я навек нетленным и святым!

Перевод - Эллиса
http://www.stihi-smerti.ru/bodler1.html

============

Коллаж мой – на основе фото из интернета
(Шарль Бодлер, Жанна Дюваль – пера Бодлера)