Melancholy. Бродский

The moon’s afloat, it’s pale and lonely
The old brick fence looks worn and tired
The moon’s like boat, it moves so slowly
the Alexander’s garden’s quiet,

The lamplight full of melancholy-
The yellow rose above the city,
It floats up high, it tells the story
Of love and life, of their treaty. (Of passers by)

The drunkard loonies hum and whisper
All to themselves, the scene not pretty
The foreigner, “know it all” mister
Snaps photos of a lonely city

And strangers travel in a taxi
Along Ordynka, sick with envy
Of century old stony statues
Which stand around fancy mansions (and fancy mansions)

The mood of a quiet melancholy’s
Descending on a sleeping city
See, singer’s walking, he’s not jolly
The doorman watches, full of pity.

Thе lover, handsome, old and witty
Will tell, if listened to, his tale,
The shiny train moves through the city
Snow trails behind like a wedding veil

In a state of utter desolation
The train will take the same old route.
The Jewish “R” of generations
Will climb the steps and leave for good

And full of love and desperation
On New Year’s Eve, on Sunday night
The gorgeous woman, men’s temptation
Will walk alone, her shoulders tight.

The snowflakes are trembling in the air
The evening floats, a sleepy sight
The moon with cool and brilliant glare
Nods to the wind, which heaves and bites.

Bright honey lights swim through the evening
The air smells like sweets and pies
The holiday is almost near
The star appears ( in the sky. )

The new year’s eve will toy with folly
That life’ll be good, just watch and wait
The city’s quiet melancholy
Paints all in blue, it will be great!

There will be light and admiration
The luck, the bread, and all the rest,
If life turns right. But why instead
Does it turn left?

Плывет в тоске необьяснимой
среди кирпичного надсада
ночной кораблик негасимый
из Александровского сада,

ночной фонарик нелюдимый,
на розу желтую похожий,
над головой своих любимых,
у ног прохожих.

Плывет в тоске необьяснимой
пчелиный ход сомнамбул, пьяниц.
В ночной столице фотоснимок
печально сделал иностранец,

и выезжает на Ордынку
такси с больными седоками,
и мертвецы стоят в обнимку
с особняками.

Плывет в тоске необьяснимой
певец печальный по столице,
стоит у лавки керосинной
печальный дворник круглолицый,

спешит по улице невзрачной
любовник старый и красивый.
Полночный поезд новобрачный
плывет в тоске необьяснимой.

под Новый год,
под воскресенье,
плывет красотка записная,
своей тоски не обьясняя.

Плывет в глазах холодный вечер,
дрожат снежинки на вагоне,
морозный ветер, бледный ветер
обтянет красные ладони,

и льется мед огней вечерних
и пахнет сладкою халвою,
ночной пирог несет сочельник
над головою.

Твой Новый год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необьяснимой,
как будто жизнь начнется снова,

как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
Качнувшись в лево.