Палата Nr. 6

Маньяк в дурдоме
            Серж Панков (http://www.stihi.ru/2017/07/08/10009)

"Главврач домой свалил, маньяк, скотина; И как его тут держат до сих пор!
Я в женскую пробрался половину, Преодолев побеленный забор.
Сегодня, в облегающих халатах, Всю сущность проститутскую явив,
Врачихи со шприцами по палатам Шныряли – смерть им, если буду жив!..."

Палата Nr.: 6
 
Было около шести часов вечера и с юга наступала гроза. Главврач больницы Яков Исакич Маргулис с тоской смотрел на нового пациента.
- Здравствуйте голубчик, ну и как вас зовут?
Ответа он не услышал. Врач сидя за лампой начал пролистывать тонкую папку со вложенными туда фотографиями.
- Понятно, поэт, псевдоним Гаврила, жалобы от соседей, сопротивление при задержании, обвинения супруги и синяки на ее теле, вот это интересно, утверждал на рынке, что он послан с Олимпа самим Зевсом навести на земле порядок, собрал толпу, драка с полицией, очень интересно. Так вы у нас оказывается буйный, уважаемый Гаврила?
Поэт гордо задрал голову к потолку и ничего не отвечал.
- Можно спросить, что вас мучит, о чем вы сейчас думаете, мечтаете? - Главврач проявлял настойчивость.
Но и сейчас не последовала никакого ответа.
- Может его в мокрые простыни завернуть? - мелькнуло в голове Маргулиса, - Нет, не пойдет, надо переходить с ним на его родной язык, вот Пушкин из шестой только отрывками из поэм говорит, а воспринимает человеческую речь только в рифмованном виде.

Врач:
У нас тут музы есть в халатах,
Они все сделают за вас,
В коляске вам на променадах
Нальют ситро и кислый квас.

Поэт:
Люблю я девушек в халатах,
Люблю и в юбках и в штанах,
Им объясню на променадах,
Что я поэт, а не монах.

Врач:
Прошу вас только осторожно,
Они ногой ударят в пах,
Я не уверен, но возможно,
Вы сразу станете "монах".

Поэт:
Зачем поэту делать больно,
Ведь жизнь гротескна и смешна,
Я узник совести невольный,
Скажу вам так без хвастовства.

Врач:
Нет никакого в этом толку,
А честь и совесть атавизм,
Рождают только кривотолки
И критик ядом льет цинизм.

Поэт:
Договоримся без сомненья,
Ведь вы согласны мне помочь,
Под крики музы в восхищеньи,
Когда под утро варит борщ.

Врач:
Борщ по утрам, помилуй боже,
У нас есть гречка и омлет,
Сардельку сварим мигом тоже,
А мясо с рыбой на обед.

Поэт:
В саду у вас видал блондинку,
Тотчас раскрыл ее секрет,
Зовут прелестницу Иринкой,
Из рук моих взяла букет.

Она была с подругой Цилей,
А та как чистый волкодав,
Как "вор в законе" ходит с гирей,
С размаху валит наповал.

Врач:
У нас порядок, друг Гаврила,
А Циля главная сестра,
Втыкает в бок она не вилы,
Всего лишь шприц и то с утра.

Поэт:
Не занимаюсь я развратом
И никакой я не маньяк,
Улыбку надо с нежным взглядом,
Стих не рождается никак.

Врач:
Для "восхищений" дам вам Цилю,
Она практичный человек,
Как комиссар дойдет до цели
И будет музой вам навек.

Поэт:
Что человек она надежный
Я понял сразу, спора нет,
А вот с Иринкою возможно,
Побыть в палате тет-а-тет?

Врач:
Иринка девушка серьезна
И не на шутку блюдет честь,
А со шприцом, уколом грозным
Вообще не сможете вы сесть

Поэт:
Я мальчик буду "одуванчик",
Пусть "волкодав" сидит в кустах,
Я понял все, сыграю в ящик,
Позволив что-нибудь не так.

Врач:
Получит Циля полномочья,
Наган ей выдам и мандат,
Цель поражает она точно,
Маньяк любой не будет рад.

Поэт:
Мы договор подпишем кровью,
Ведь я поэт, а не дурак,
Осознаю свои условья,
У вас есть карцер, Циля-"мрак".

Врач:
У женщин этих "бзик" к погоде,
Еще есть ревность да и месть,
Я заболтался что-то вроде,
Палата ваша номер шесть.

Они пожимают как боксеры на ринге друг другу руки и санитары ведут поэта Гаврилу в шестую палату. По пути у поэта рождаются стихи.

Я иду хвостом виляя,
Ну, а врач мордоворот,
Где-то муза ждет страдая
И рыдает круглый год.

Главврач оставшись один, дальше листал дело поэта. Будет пожалуй с ним интересно, - подумал он.

Сменит парень обстановку
И изучит персонал,
Если что запрем в кладовку
И от Цили в глаз фингал.

Завтра уже будет 31.12.2017, наступал новый 2018 год.