На двоих с Ильёй Лапауховым

     "На двоих" (с Ильёй Лапауховым)


Из-за угла деревянного, Бахуса свиту узрев
Сквозь листву, как сквозь пальцы,
Бодро нырнул в подзаборный зияющий зев
От великой напасти.

В спину два "синих" адепта: – Афоня! –
Кричали, – Вернись, будешь, третьим!
В мантии красной рассвет улетал на ракете.

Дети уже не мечтали о радостном лете.
Солнце металось по небу, пронзая лучами
Иссохшую землю. А в древней пыли
Греки тесали из брёвен свои корабли.
Только не очень у них выходило по смете.

Статный красавец "Арго" выходил неказистым.
Мимо Афоня бежал.
Пан Сатирус наяривал исто.
Кедры, кедры кругом сотней жал!

Бедный Язон, то ли солнце нагрело макушку,
То ли же Бахус глумился над юным героем.
На сиденье в трамвае зелёные мухи.
Как вино, от которого только борьба с геморроем.

Словом, веселое выдалось утро в Элладе,
Зевс мирно спал.
Овцы бродили по саду. Маркиз де Сад
Кости кому-то ломал.
Мирная идиллия счастливого детства
На иностранные грязные средства.

Это в Европах! А в нашем почти Тридесятом
Царь-государь безмятежно дремал до обеда.
На мотоцикле умчалась взбалмошная Леда.
Бросилась Анна под поезд, чего тут стесняться.

Вот генералу-то было чего-то бояться:
Рыльце в пуху. Брить стеснялся.
В баню ходил раздобыть пороху.

Наведет, бывало, в войсках шороху,
А сам в баню с царской наложницей.
Выстригать, накручивать бороду
И на спине вырезать иностранные иероглифы.

Вокруг бани художники да картографы
Сидят, резаные спины чешут,
Ищут ареографы – говорят, в зиму полезны.

Ищут справа, ищут слева болезные,
А ума нет подумать про Элладу.
Там карман, а там –– сердце.
Никакого с потенцией сладу.

Одним словом, генерал на спинах вырезал,
Художники искали какую-то хрень.
Чирь, кажется, называется.
А ты попробуй проверь...

Но вот возникла новая печаль – проснулся батюшка царь!
Спросонья орет матерно.
А на планете ХХХ добра всего....
Достать б его....

Генерал бежит из бани с голым пузом,
В папахе набекрень и новых рейтузах.
И стальное чрево по камням волочит.
Йо-хо-хо! Карамба! И-го-го!

Между прочим,
Брюхо у генерала стальное не от ран,
Это он в молодости переел и порвал.
Но это уже дело прошлое.

На велосипеде едет танк.
Как почтальон, как сила грозная.
Короче, приснится же всякая хрень.
Когда ночь на стапелях поздняя.

Конечно, и выпить немного можно бы.
Молочка, например, или чаю,
Тосольчика, масла машинного, антифриза,
Теплоносителя с котла атомного...

Да мало ли какие капризы
Могут быть у человека мечтательного.
То ему воздуха не хватает
Для замков, то песка.
Тут линза нужна, увеличительное стекло,
Тут надо посмотреть внимательно.

И опять по дороге бреду я один
В суету бесконечных проспектов.
Бесконечно задумчивый лектор.
Под венком поредевших седин.

Одинокий в безумном потоке людском
Я рву сердце на мелкие капли,
Как конспект сопромата за сданный зачёт,
Как бесстрашный герой Чарли Чаплин.

Шут в безликой толпе, я один на один
С криком : "Хлеба скорее и зрелищ!"
В рвотной луже своей кровосос-паладин
Из крысиной кровавящей щели.




  (Личная переписка с автором Илья Лапаухов, 
13 декабря 2017 года в 21:50 - 18 декабря 2017 года в 21:20)