Референдум

(Из повести "Мое счастье. Глава двадцать восьмая)
(Воспоминания).

Наступил страшный 2014 год. Хаос на Майдане в Киеве. Мы следили за событиями в столице по телевизору, но новости нас не утешали, а ещё более расстраивали.
Мы ждали вестей от друга сына, который работал в милиции и которого забрали в Киев на пять дней для устранения беспорядка. Он был среди "Беркута" и от него месяц не было вестей.
Перед самым отъездом этот друг был у нас в гостях и всю ночь просидел с моими сыновьями возле ноутбука. Я ему связала и подарила ко дню рождения тёплые носочки, а на другой день мне сказал сын Саша: "Мама, мы ведь провожали друга в Киев..."
Впоследствии, вернувшись из Киева, он нам рассказал, что не всё, что передавали по телевидению, было правдой.
То, о чем он рассказывал было ужасно.
В Киеве произошел государственный переворот и уже пролилась кровь...
И с каждым днём становилось всё хуже.
Пока в Киеве делили портфели, поднялся Крым и, проведя референдум, ушел в Россию.
Я следила за событиями не только по телевизору, где многое перевиралось, но и по Интернету в "Одноклассниках", и по телефону, общаясь с дочкой, которая жила в Крыму.
В начале марта у нас в городе тоже стали проходить митинги и я, по мере возможности, старалась не пропустить ни одного. Я написала много новых стихов и читала их с трибуны на площади.
Дочь за меня очень боялась, что меня за это могут убить, но я всё равно ходила со своими стихами на митинги.
Мы были против фашистского режима, который установился в Киеве и, который начал расползаться по стране.
А после произошли ужасные события, которые потрясли цивилизованный мир. Когда сожгли людей в Доме профсоюзов в Одессе, когда расстреляли сотрудников милиции, отказавшихся стрелять в мирных демонстрантов в Мариуполе, когда началось безумие...
Одиннадцатого мая у нас в Донбассе прошёл референдум. Мы думали - защитим себя этим, объявив себя республиками.
 Но в Киеве заявили, что Россия захватила Донбасс. Не объявляя войны, начали военные действия в Донбассе, назвав операцией АТО (антитеррористическая операция).
Первым попал под удар Славянск.
А потом по железной дороге к нам поехали эшелоны с танками. Танки шли и по другим дорогам Донбасса.
Люди выходили с голыми руками, чтобы не пустить дальше военную технику, перекрывая дороги.
Вначале это их останавливало, но после получения приказа на движение вперёд, независимо кто и что является препятствием движению военной техники на дороге - танки стали ехать прямо на безоружных людей.
Над городами и посёлками стали кружить самолёты, сбрасывая бомбы. Уже погибли много мирных жителей (в том числе и детей) в Донецке, Луганске и других городах...
В районе Красной Поляны Антрацитовского района сбросили десант с самолёта.
Наши жители (молодые и старые) стали записываться в ополчение и идти на защиту родного края.
В городах наставили баррикад из мешков с песком, а за городами стояли блокпосты. Ввели комендантский час.
Мои сыновья перевезли меня с пожитками в посёлок к моим родителям. Там было безопаснее, чем в городе, как нам казалось.
Со всех сторон ближе и ближе были слышны звуки войны. Днём и ночью всё кругом грохотало.
А на дорогах появилось много беженцев. Люди, спасаясь от войны, бежали на восток, в сторону России, бросали дома и нажитое имущество.
А мы оставались потому, что дома были больные нетранспортабельные родители и их нельзя было бросить. Да и родителям нужен был уход. Мама, казалось, не понимала, что началась война и всё, что смотрела по телевизору, она воспринимала, как боевик. И я подумала, что её не надо убеждать в обратном. Пусть побудет немного счастливой.
Спаси и сохрани, Господи!
28.12.2017 г.